Гірський тропічний ліс Ефіопії

For the sake of viewer convenience, the content is shown below in the alternative language. You may click the link to switch the active language.

Ранним декабрьским утром мы выехали из Аддис-Абебы на запад, по направлению к городу Амбо, по одной из шести дорог, связывающих столицу с западными провин­циями. Миновали невысокие горы, поросшие эвкалип­тами. Отсюда четко вырисовываются поля пшепицы, яч­меня и тэффа (разновидность проса). На полях шла уборка урожая. Дорога при спуске в долину пересекает мощные пласты красноземов, или латеритов; в долинах они переходят в коричневые глины. Это очень плодород­ные земли, но легко поддающиеся эрозии вследствие быстрого размыва потоками воды, несущимися с гор в период дождей. Эрозия — бич земледелия, однако ради­кальные меры по борьбе с эрозией почвы стали осуществляться только в настоящее время. Наш путь лежит в горный тропический лес, расположенный в недавно организованном заповеднике в местечке Манагаша на юго-западном склоне горы Гудэр (2600 м над ур. м.). Площадь заповедника 4000 га. Сейчас его территория приводится в порядок, прокладываются дороги, строятся мосты. Наша машина с трудом поднимается вверх по единственной, более или менее доступной дороге, свернуть в глубину леса не представляется возможным. Едем среди хвойного подокарпусового леса. Высокие стволы диаметром 1—2 м выносят на высоту 50 м тем­ные кроны. Климат здесь сравнительно влажный, осадки (1200—1400 мм в год) равномерно распределяются в те­чение 5 месяцев, но менее обильны, чем в зоне вечнозе­леных широколиственных лесов.

Характерной особенностью горных тропических лесов является изменение флоры по вертикали. При восхожде­нии к вершине меняется облик леса. На месте типичных тропических видов появляются другие виды — представи­тели флоры северных широт. На столь своеобразную трансформацию высокогорной растительности впервые обратил внимание русский ботаник А. Н. Краснов, посе­тивший в 1892 г. горный лес на склонах горы Геде на о-ве Ява (Индонезия). Подобная картина была перед нами и в лесах Манагаши. Подокарпусовый лес доста­точно разрежен, но более однороден. Высокие деревья образуют обычно непрерывный сомкнутый свод. В состав верхнего яруса входят, кроме Podocarpus gracilior,Pygeum africanum, Ekebergia raeppelliana, Olea hochstetteri, Celtis kraussiana, Apodytes acutifolia, Polyscias ferruginea, Pou­teria sp.

Иногда подокарпус слагает исключительно верхний ярус, и тогда в среднем и нижнем ярусах обычны Croton macrostachys, Teclea nobilis, Calpurnia subdecandra, Ber­sama abyssinica. Повсюду эпифиты, но вьющихся расте­ний мало, внизу зеленый травяной покров. Podocarpus gracilior не произрастает на засушливых склонах гор и не проникает так далеко на север и юг, как можжевело­вый лес. Рост его слабее и засухоустойчивость меньше, чем у можжевеловых деревьев. На высоте 2500 м над ур. м. начинается господство других хвойных гигантов можжевелового леса — Juniperusprocera. В возрасте 400—500 лет они достигают 40—50 м высоты, диаметр ствола — до 2.5 м. Трудно представить себе, что низко­рослый можжевельник — J. communis является ближай­шим родственником этих мощных деревьев. В Крыму про­израстают два вида можжевельника — J. oxycedrus и J. excelsa, высотой 5—10 м. В Средней Азии встречается ещё ряд видов, образующих заросли, называемые арчев­никами, но их высота не превышает 10 м.

Леса этого типа большей частью произрастают на изолированных участках в центральных районах страны, в восточной части Эфиопского нагорья, а также на верх­них участках склонов северо-западной части Галла-Со­малийского плато. Они встречаются на больших высотах, 2500—3000 м над ур. м., где климат сравнительно холод­ный и сухой, и только по направлению к юго-западу находятся на меньшей высоте, 1800—2000 м над ур. м. Леса luniperus — это особый тип леса, как в отношении экологии, так и по флористическому составу, они более ксероморфны, чем подокарпусовые.

Верхний ярус обычно составлен исключительно Juniperus procera. Обилие мхов, свисающих с ветвей, придает лесу характерный вид. В среднем ярусе деревья до 20 м высоты. Здесь можно встретить Apodytes acutifolia, Cussonia sp., Ekebergia ruepelliana, Milletia ferruginea, Olea chrysophylla, Pittosporum abyssinicum, Pygeum africanum, Hagenia abyssinica, Rapanea simensis. В ниж­нем ярусе преобладают кустарники — Grewia, Gymnos­poria, Hypericum, Euclea, Rhus, Ilex, Pistacia, Side­roxylon, Myrsine, Dodonaea viscosa. Можжевеловый лес более мрачный, чем любой другой. В нем непроходимые заросли самшита и папоротников, повсюду свисают мхи, орхидеи.

В менее благоприятных местообитаниях можжевело­вые деревья с более короткими и толстыми стволами, растут разреженно. Растительность под ними обычно обильная и густая, образует непроходимую чащу. На больших высотах можжевеловые леса напоминают парковый ландшафт — деревья расположены отдельными группами. В этом случае наибольшее распространение получает Hagenia, образующая почти чистую ассоциацию и вытесняющая Erica arborea.

Своими размерами и необычным видом поражает ги­гантское травянистое растение, с которым мы встрети­лись на берегу маленького ручейка, заросшего высокой травянистой растительностью. Это лобелия гигантская (Lobelia gigantea) из сем. колокольчиковых. Другой вид лобелии (L. rhynchopelum) мы встретили в провинции Аруси близ горы Гамала. Это действительно непревзой­денная древовидная трава. Вас поражает ее колоннооб­разный ствол до 5 м высоты, сверху увенчанный широ­кими, длинными, до 0.5 м, листьями и цилиндрическое соцветие высотой до 1 м. Здесь же среди камней растут вереск (Erica arborea) и невзрачная, паразитирующая на корнях других растений Bartsia decurva (Scrophula­riaceae). Один из видов бартшии встречается в некоторых районах Средней Азии.

Перед нами на высоте 2600 м над ур. м. раскинулось небольшое плоскогорье. Здесь в изобилии растут древо­видный вереск и гигантский крестовник — Senecio gigas. Первый из сем. вересковых, второй из сем. сложноцвет­ных. Но как резко отличаются они от своих собратьев нашей флоры. Кто не знает колючей низкой травы на­шего крестовника или чуть приподнимающегося над зем­лей вереска. В условиях Эфиопского нагорья представи­тели многих родов (Lobelia, Senecio, Erica и др.) дости­гают исключительно больших размеров. К сожалению, наше пребывание в заповеднике было кратковременным, но тем не менее оно оставило незабываемое впечатление. Здесь наиболее остро ощущаешь мощь горного тропиче­ского леса, история возникновения которого уходит в да­лекую геологическую эпоху.

На обратной дороге спускаемся с высокогорного плато. В изобилии встречаются кусты шиповника, вереска, ко­локольчиковые, сложноцветные, злаки и другие травя­нистые растения; кажется, что мы в наших лесных ши­ротах, а не в тропической стране. Только снова попав в зону можжевелового и подокарпусового лесов с их ги­гантскими деревьями, возвращаешься к действительности.

• ← У лісах Ефіопії
• Широколистяний ліс Ефіопії →