First air expedition (1928-1930)

Первые полеты в Арктике и в Антарктике
На заре авиации многим полярным исследователям казалась заманчивой мысль использовать самолеты для обследования труднодоступных полярных районов.
Еще в 1911 году Дуглас Моусон в период подготовки своей экспедиции заказал фирме «Виккерс» самолет со специальным съемным шасси на лыжах. Однако при пробном полете еще в Австралии самолет разбился, а пилот чуть не погиб. Корпус этого самолета вместе с мотором все же был взят в экспедицию в качестве аэросаней. Но и эта, более скромная попытка, как уже описывалось выше, окончилась неудачей: мотор после пер­вого же пробного пробега саней вышел из строя.
Первые полеты на самолете были совершены в Арктике в 1914 году Я. И. Нагурским в поисках экспедиции Г. Я. Седова.
Уже в первые годы Советской власти идея исследования Арктики при помощи авиации занимала умы русских полярных исследователей. В 1921 году русский летчик Б. И. Российский разработал проект экспедиции на Северный полюс с посадкой на дрейфующий лед. Этот проект горячо поддерживал Ф. Нан­сен.
В 1924 и 1925 годах в Карском море совершил несколько полетов с целью ледовой разведки летчик Б. Г. Чухновский.
В 1925 году Руал Амундсен осуществил первый полет в Центральную Арктику на двух гидросамолетах типа «Дорнье-Валь», надеясь достичь Северного полюса. В полете участвовал американец Элсуорт. Пилотами были Рисер-Ларсен и Дитраксон. Примерно на 88° северной широты самолеты совершили вынужденную посадку в разводье. Одна из машин при этом была повреждена. Ценой героических усилий Амундсен и его спут­ники поднялись со льда на одном самолете. Второй пришлось бросить.
В следующем, 1926 году американские летчики Ричард Берд и Флойд Беннетт на самолете типа «Фоккер» достигли полюса, описали над ним круг и вернулись на Шпицберген. В тот же год Амундсен совершил трансарктический перелет от Шпицбергена через Северный полюс на Аляску на дирижабле. Успешный опыт применения самолетов в Арктике заставил задуматься исследо­вателей над вопросом применения авиации в антарктических исследованиях.
Хуберт Уилкинс принимал участие в последней экспедиции Э. Шеклтона на судне «Квест» в 1921 —1922 годах. Он должен был совершать разведочные полеты на пути следования судна. Но внезапная смерть Шеклтона привела к изменению планов экспедиции, и «Квест» не имел возможности зайти за самолетом в Кейптаун.
Впоследствии X. Уилкинс работал в Арктике. В апреле 1928 года, почти одновременно с трансарктическим перелетом Амундсена на дирижабле «Норвегия-1», X. Уилкинс вместе с К. Эйелсоном совершил знаменитый перелет из Аляски на Шпицберген.
А осенью того же года Уилкинс приступает к осуществлению первой воздушной антарктической экспедиции. По первоначаль­ному плану он решил совершить перелет через антарктический континент из моря Уэдделла в море Росса. Но по ходу экспеди­ции пришлось ограничиться более скромными задачами. В соста­ве экспедиции участвовали товарищ Уилкинса по полетам в Арк­тике летчик К. Эйелсон, инженер О. Портер, радист В. Ольсен и летчик Д. Кроссон.
Участники экспедиции, снаряжение и два самолета были доставлены пароходом «Гектория» к острову Десепшен у запад­ного берега Земли Грейама. Здесь соорудили главную базу, тсюда Уилкинс предполагал перелететь к морю Уэддедла, соз­дать там вспомогательную базу и уже оттуда совершать более южные полеты вплоть до моря Росса.
Однако под влиянием необычайно высоких температур при­пай вокруг острова быстро разрушался, и взлететь с него на лыжах было невозможно. Пришлось готовить взлетно-посадоч­ную полосу на суше, а у самолетов лыжи заменять колесами.
16 ноября 1928 года состоялся пробный полет. Это был пер­вый полет в Антарктике. Летчики пытались в дальнейшем найти подходящее ледяное поле, с которого можно было бы взлетать на лыжах. Но всюду лед был сильно разрушен. Пришлось ле­тать на колесах, что значительно суживало возможности иссле­дований.

Полеты Уилкинса и Эйельсона над Землей Грейама
20 декабря 1928 года Уилкинс и Эйельсон стартовали в даль­ний исследовательский полет на юг. Самолет пересек Землю Грейама в ее северной части. До них никто не проникал во внутренние области этого полуострова. Они пролетели на вы­соте 2400 метров над ледяным плато, которому Уилкинс дал название плато Детройтского авиационного общества. Затем лет­чики взяли курс на юг вдоль восточного берега Земли Гоейама и долетели до 71° 20′ южной широты на 64° 15′ западной дол­готы. К западу от их курса лежала горная страна, берега кото­рой были изрезаны фьордами и заливами, покрытыми льдом, и окаймлены мелкими островами. То ли вследствие плохой види­мости, то ли по склонности к необоснованным обобщениям, Уил­кинс ошибочно принял один из глубоких заливов за сквозной проход, назвав его Журавлиным каналом. Еще южнее Уилкинс также ошибочно «обнаружил» еще несколько проливов между морями Уэдделла и Беллинсгаузена, превратив, таким образом, Землю Грейама в группу островов.
Низкую, покрытую льдом и снегом землю Уилкинс в конце маршрута зарисовал как часть антарктического континента и на­звал ее Землей Хёрста.
Об этой части полета в отчете Уилкинса говорится:
«Край Земли Хёрста, который мы считаем частью большого антарктического материка, вырисовывался сравнительно низким ледяным утесом, который вследствие угла, под которым падали солнечные лучи, был неясно виден на фотографии. И к несча­стью, у меня именно в этом важном месте вышли затруднения с фотоаппаратом. К востоку от края материковой земли было видно несколько маленьких, низких нунатаков вблизи мыса, ко­торый я назвал мысом Эйельсона. Оттуда низкий ледяной утес слегка поворачивал к югу. Позади к востоку, в тумане, слишком далеко, чтобы запечатлеться на фотопластинке, я видел грозные вершины, возвышавшиеся над окружающими их горами.
Достигнув точки, которая находилась, по нашим расчетам, на уровне 71° 20′ южной широты и 64° 15′ западной долготы, мы успели издержать около половины запаса газолина. Мы уста­новили, что сможем совершить посадку на лыжах в этих краях почти в любом месте, и убедились к нашему удовлетворению, что Земля Грейама не составляет части материка».
Ошибочное представление Уилкинса об островном характере Земли Грейама сохранилось до 1937 года.
10 января 1929 года Уилкинс повторил полет по тому же маршруту, после чего экспедиция вернулась в Америку. Уил­кинс составил отчет об экспедиции и карту с ошибочным изо­бражением на месте Земли Грейама островов, а не полуострова,, как это было на самом деле.

Полеты Уилкинса над морем Беллинсгаузена
В следующее антарктическое лето 1929—1930 года Уилкинс участвовал в английской экспедиции на судне «Уильям Скор-сби», на борту которого имелся гидросамолет. На этом самолете’ Уилкинс 29 декабря 1929 года совершил полет в юго-восточную часть моря Беллинсгаузена и установил, что Земля Шарко яв­ляется островом.
Затем был совершен полет вдоль 101° западной долготы к еще неизвестному берегу в южной части моря Беллинсгаузена. Хотя Уилкинс пролетел до 73° южной широты, ему не повезло: при весьма плохой видимости он не смог усмотреть берега. Судя по тому, что в крайней южной точке самолет находился на вы­соте 45 метров над уровнем моря, Уилкинс, по-видимому, про­летел над обширным заливом, обнаруженным в 1947 году экспе­дицией США.

Первая экспедиция Р. Берда
В то время как Уилкинс совершал свои первые полеты в рай­оне Земли Грейама, в море Росса сквозь плавучие льды проби­валась к югу американская экспедиция Ричарда Берда.
Отправляясь в свою первую антарктическую экспедицию, Берд изучил материалы всех предшествующих экспедиций. В своем отчете о подготовке этой экспедиции он говорил:
«В полярных экспедициях, при известных условиях, риск на­ходится в зависимости от подготовки». Этот непреложный закон полярных экспедиций заставлял Берда продумывать все до ме­лочей.
«Я хочу здесь отметить, — писал Берд, — что мы в долгу перед теми полярными исследователями, которые собственными страданиями научили нас, как надо готовиться к встрече с по­лярной природой».
Экспедиция снаряжалась на частные пожертвования. Это обстоятельство отнимало много сил и доставляло массу пережи­ваний. Недаром Берд восклицает:
«Сбор денег для полярных экспедиций — всегда трудная задача. Мне не случалось встретить исследователя, который не разорился бы либо не был близок к разорению».
К моменту организации экспедиции Берда радиосвязь в по­лярных исследованиях стала обязательной. Авиация доказала свою жизненную силу и все больше и больше привлекала вни­мание полярных исследователей. Берд взял в экспедицию трех­моторный самолет — моноплан Форда и два одномоторных моно­плана. Большой самолет предназначался для дальних полетов и главным образом для полета на Южный полюс, а малые са­молеты — для доставки полевых научных партий к месту геоло­гических изысканий.
Для наземных походов было взято более 100 ездовых собак и тракторы-вездеходы на гусеничном ходу.
Еще Шеклтон, Скотт и Моусон два десятка лет назад пы­тались использовать наземный механический транспорт, но несовершенство моторов и ходовых частей машин тех лет не оправ­дали возлагавшихся на них надежд.
Теперь вездеходы были оснащены мощными моторами и гу­сеницами, и все же Берд не возлагал больших надежд на этот вид транспорта.
Лишь в последующих экспедициях наземный механический транспорт наравне с авиацией играл важную роль в исследова­ниях огромных снежных просторов Антарктиды.
«У нас было то преимущество, — писал Берд, — что мы обладали тремя чрезвычайно облегчающими работу исследова­теля техническими средствами: у нас были, во-первых, самолет, обладающий необычайной скоростью и не знающий тех препят­ствий, которые тормозят пешехода; во-вторых, — аппарат для аэрофотосъемки, которая все видит и ничего не забывает, и, в-третьих, — радио».
Для экспедиции были приобретены два паровых судна: «Сити оф Нью-Йорк» и «Элеонор Боллинг».
Чтобы сэкономить уголь, «Боллинг» буксировал «Сити» от Новой Зеландии до кромки льдов.
13 декабря 1928 года суда подошли к кромке плавучих льдов севернее моря Росса. С «Боллинга» на борт «Сити» было пере­гружено 90 тонн угля, после чего «Боллинг» ушел в Новую Зе­ландию в порт Данидин за новой партией угля.
У кромки льдов «Сити» встретился с норвежской китоба­зой «Ларсен». С капитаном Нильсеном еще раньше было заклю­чено соглашение о том, что он по пути в открытые воды моря Росса проведет «Сити» через ледовый пак на буксире.
Ледовая обстановка в это лето была тяжелой, но огромный норвежский корабль мощностью в 8000 л. с. и водоизмещением в 17 000 тонн легко пробивал канал в плавучих льдах и, точно яичную скорлупку, тащил за собой «Сити» с водоизмещением в 500 тонн.
«У нас создается впечатление, что мы находимся во власти непреодолимой силы, — отмечает Берд. — Если произойдет столкновение с массивной льдиной, то либо разломается льдина, либо сломается нос нашего корабля».
Вслед за «Ларсеном» и «Сити» по каналу осторожно проби­рались крепкие маленькие китобойцы норвежской флотилии.
23 декабря 1928 года суда вышли из льдов. Далее к югу до ледяного барьера шумело и волновалось море Росса. Норвеж­ская китобойная флотилия занялась промыслом китов, а «Си­ти» продолжал дальнейший, теперь уже самостоятельный путь на юг.
25 декабря «Сити» на 177° западной долготы подошел к ле­дяному барьеру Росса и пошел вдоль него на восток к Китовой бухте, на берегу которой 18 лет назад высадился Руал Амунд­сен.
Через три дня судно подошло к воротам в бухту. Она была покрыта неподвижным припаем. Корабль стал на ледовые якоря у кромки припая, и группа участников экспедиции отправилась на собачьих упряжках для обследования окрестностей и выбора места для строительства базы. Они лелеяли тайную надежду найти признаки базы Амундсена — Фрамхейм. Но за два де­сятилетия все изменилось. Ведь шельфовый ледник не был не­подвижным. От него отламывались куски и уплывали в море в виде айсбергов.

Литл-Америка I
Место для базы было выбрано в небольшой бухточке, в глу­бине которой имелось удобное место для подъема на барьер.
«Мы поднялись по этому склону и оказались как бы в кот­ловине, — вспоминает Берд в своем отчете. — Видимость не­сколько улучшилась, и мы сразу увидели, что это — идеальное место для базы, которую тут же и окрестили «Литл-Америка» (Маленькая Америка). Площадка была прекрасно защищена от ветров высоким снежным валом, окружавшим ее с севера, юга и востока, и вместе с тем она была легко доступна для погрузоч­ных операций».
От стоянки судна это место находилось в 20 километрах. По мере взлома припая «Сити» подходил ближе к базе. Грузы перевозились по припаю на собаках. Собачьи упряжки ежеднев­но делали по два рейса. За это же время был выгружен, собран прямо на припае и испытан одномоторный самолет «Фэрчайлд». После этого Берд 15 января 1929 года предпринял первый раз­ведочный полет.
«Через несколько минут полета мы находились уже над про­странствами, которых еще не видал человек: утесы барьера скрыли их от Амундсена и его спутников», — записал Берд в дневнике.
Самолет пролетел сначала к югу, затем к западу и далее повернул обратно к стоянке «Сити», где совершил благополуч­ную посадку.
«В течение нескольких часов были обследованы 1200 квад­ратных миль неизвестного пространства — пешеходу пришлось бы потратить на подобное путешествие много недель, — отмеча­ет Берд.
В планах дальнейших исследований основное внимание Берда привлекали еще никем не исследованные районы к востоку от базы. После первого полета он записывает в дневнике:
«Самые интересные и наиболее важные открытия ожидали нас на востоке. За скалистыми аванпостами Земли Короля Эду­арда VII и неясными очертаниями небольших гор Александры, которые Скотт успел заметить с палубы «Дискавери» в 1902 го­ду, прежде чем натиск ледового пака отогнал его обратно, лежат тысячи и тысячи квадратных миль, которые доселе были недо­ступны человеческому взору и на которые никогда не ступала нога человека. То, что там находится, представляет, быть может, наиболее увлекательную, до сих пор не разрешенную географи­ческую проблему, хранящую ключ к разгадке главной антарк­тической тайны и являющуюся целью нашего прибытия на этот далекий суровый материк — проникновение туда, куда челове­честву не удавалось проникнуть с начала времен. В последние годы и Шеклтон и Амундсен направляли свои суда в сплошные ледяные поля, охранявшие берег, но каждый раз должны были отступать перед ударами пака».
Разгрузка шла круглые сутки. Люди и собаки день и ночь курсировали между судном и Литл-Америкой.
Тем временем второе судно экспедиции, Элеонор Боллинг», или просто «Боллинг», как называет его в своем отчете Берд, преодолело пояс плавучих льдов и вышло в море Росса.
Припайный лед в Китовой бухте разрушался на глазах, снег на его поверхности становился рыхлым, каюры и нарты нередко погружались в мокрый снег и воду. Поэтому разгрузку «Боллин-га» в столь позднее время было решено произвести на барьер.
До прихода «Боллинга» Берд, воспользовавшись благоприят­ной погодой, 28 января совершил второй полет к востоку.
Маршрут полета проходил сначала вблизи барьера. Море Росса к северу было свободно от льда. «Как ни странно, мы не могли обнаружить тяжелого сплошного льда, в свое время осаждавшего корабли Амундсена, Скотта и Шеклтона, когда они пытались пробиться на восток. За исключением немногочис­ленных разбросанных льдин и порою одинокого айсберга, вели­чественно покоящегося на сине-зеленом ковре, море Росса было чисто и открыто до самого горизонта. Южный ветер вынес лед временно на север».
Пролетели над обнаженной скалой — нунатаком Скотта. Его в 1902 году впервые увидел Скотт, а в декабре 1911 года до него дошли норвежцы Преструд, Иохансен и Стебберуд из экспеди­ции Амундсена. К юго-востоку от нунатака тянулась невысокая горная цепь — горы Александры. А к северу — море Росса, покрытое полями плавучих льдов.

Первые открытия с воздуха
Вскоре погода испортилась, самолет попал в зону снежной метели. Пилот Балкен повернул самолет назад. В районе нуна­така Скотта на южном горизонте Балкен и Берд увидели цепь обнаженных горных вершин. Это было первое серьезное откры­тие экспедиции. Берд отмечает, что норвежец Преструд в 1911 году прошел на санях всего лишь в нескольких милях от этих гор, но не заметил их, вероятно вследствие плохой види­мости. Эти горы Берд назвал горами Рокфеллера, в честь Джона Д. Рокфеллера-младшего, оказавшего экспедиции материальное содействие.
На этом второй полет закончился.
Пришел «Боллинг». Припай в Китовой бухте был взломан, и суда пробились через остатки разрушенного льда к барьеру в наиболее низкой его части. До Литл-Америки от этого места санный путь составлял около восьми километров.
Выгрузка была опасной. Неоднократно обламывался край барьера, и сотни тонн льда обрушивались в море. Однажды тон­ны снега обрушились на палубу «Боллинга», и он чуть не пере­вернулся. При обвале один человек упал в воду, а второй при падении схватился за канат и повис над водой. Их спасли.
2 февраля «Боллинг» был разгружен частью на барьер, частью на борт «Сити» и вышел в Новую Зеландию.
Второму судну из-за взлома остатков припая приходилось часто менять стоянку, а во время сильных штормов выходить из бухты и крейсировать в море Росса. Только к середине фев­раля 1929 года выгрузка в основном была закончена.
18 февраля был предпринят полет на двух самолетах: на «Фоккере» и «Фэрчайлде». Берд летел на «Фоккере».
При полете над горами Рокфеллера Бэрд отметил, что горных вершин здесь оказалось больше, чем они видели в предыдущий полет. Подножия гор окаймляли ярко-синие пространства за­мерзшей воды. Такие озера, по-видимому, образуются в резуль­тате летнего таяния снега вблизи темных скал.
Далее легли курсом на юг в надежде увидеть горные возвы­шенности, которые, по предположению Амундсена, находились на 80° южной широты и, являясь продолжением Земли Эдуар­да VII, соединяли ее с Землей Кармен. Однако никаких гор видно не было: «ничего не прерывало монотонности барье­ра…», — отметил Берд. От 79° 30′ южной широты самолеты повернули к Литл-Америке.
Пространство к югу от гор Рокфеллера и на восток до 150° западной долготы Берд назвал Землей Скотта.
22 февраля 1929 года, когда в бухте начал образовываться молодой лед, «Сити оф Нью-Йорк» под парусами покинул Ки­товую бухту и ушел на север.
В море Росса судно попало в тяжелые ледовые условия. Берд снова обратился с просьбой к капитану «Ларсена» провести «Сити» через пояс плавучих льдов.
Тем временем «Боллинг», вышедший из Новой Зеландии с новым грузом для экспедиции, пытался пробиться на юг, но Берд посчитал эту попытку слишком рискованной и отменил его плавание.
В Литл-Америке осталось 42 человека. Было решено до на­ступления полярной ночи создать продовольственные склады на пути будущих весенних походов. Берд считал эту работу необ­ходимой и для того, чтобы неопытные люди освоили походную жизнь, научились защищать себя от холода и сырости, пользо­ваться спальными мешками и климатической одеждой, вырабо­тать и освоить приемы разбивки лагеря.
Кроме того, был запланирован полет геолога Гулда к только что открытым горам Рокфеллера для проведения геологической рекогносцировки.
7 марта 1929 года шесть человек на четырех собачьих упряж­ках отправились в поход. В этот же день пилот Балкен вылетел на «Фоккере» с геологом Гулдом на борту.

Первая авария
В первые дни от обеих партий поступали по радио хорошие вести. Самолет совершил благополучную посадку вблизи гор Рокфеллера. Санная группа, несмотря на свирепую пургу, благо­получно вернулась в Литл-Америку, создав три продовольст­венных склада на расстоянии 70 километров к югу от базы.
Через некоторое время начала вызывать беспокойство само­летная группа. Самолет не мог вылететь в Литл-Америку из-за плохой погоды. Когда в горах устанавливалась летная погода, в Литл-Америке бушевала пурга, и наоборот: когда в Литл-Америке стояла хорошая погода, в горах свирепствовал шторм.
С 15 марта с самолетом прервалась радиосвязь. Радисты из Литл-Америки в назначенные часы сообщали горной группе погоду, хотя и не получали ответа. На базе начали подготовку полета на втором самолете. Берд приказал готовить к походу в горы спасательную партию на собаках.
Точное местоположение самолетной группы не было изве­стно.
Только 20 марта стихла пурга. Берд с пилотом Смитом и радистом Хансоном вылетели на «Фэрчайлде» на поиски про­павших. Погода во время полета была не из благоприятных. Солнце спускалось к горизонту, поверхность обволакивали ве­черние тени, а в районе гор самолет летел под облаками. Види­мость была плохой. Горные вершины еле различались.
Берд описывает этот напряженный момент поисков такими словами:
«Становилось темно. Ветер усиливался; внизу, под нами, по-видимому, бушевала метель… Я уже собрался было предложить Смиту повернуть на север, чтобы обследовать остальные возвышенности, как вдруг он схватил меня за руку и указал вперед. Я увидел столб дыма, неясно стлавшийся по ветру, и огонек…
Мы полетели к огню и стали спускаться. Вскоре мы увидали на земле знак в виде большого Т, выложенного флагами… По-видимому, наш самолет спускался в большую котловину у под­ножия гор. В темноте казалось, что мы беспощадно падаем в фар­форовый сосуд…»
И все же Смит совершил благополучную посадку. Все были живы и здоровы. Оказалось, что во время пурги 15 марта порыв ветра сорвал самолет с места, пронес его по воздуху несколько сотен метров и бросил о твердую поверхность. Самолет был разбит, и от удара вышел из строя генератор радиостанции — у него отлетела ручка. Гулд рассказал, что на следующий день, когда ветер немного утих, они перебрались в разломанный само­лет и слушали все сигналы с Литл-Америки, слышали, как това­рищи обсуждали их положение с радистами в Нью-Йорке, но не смогли ничего сообщить о своем положении.
Потерпевший аварию экипаж был отправлен в Литл-Амери­ку на прилетевшем самолете. Берд, Гулд и Хансон остались ждать второго рейса. И снова испортилась погода. Только на четвертый день люди были благополучно доставлены в Литл-Америку.
Приближалась полярная ночь. Два оставшихся самолета бы­ли поставлены в траншеи, вырытые в снегу. Солнце скрылось за горизонт 17 апреля. Здания базы соединялись между собой под­снежными тоннелями.
В общем зимовка проходила благополучно. В теплых и удоб­ных помещениях люди готовили разнообразное снаряжение для будущих полевых исследований. В свободные часы увлекались всевозможными играми, спортом, смотрели кинокартины. Был создан «антарктический университет», в котором ученые читали лекции на темы, имеющие то или иное отношение к научным ис­следованиям экспедиции.
Впервые в антарктической экспедиции широко использова­лось радио. Регулярно велись наблюдения за погодой, поляр­ными сияниями, геомагнетизмом. Геологи занимались изучением снега и льда, исследовали образование трещин. Совершая экс­курсии на край ледника — к барьеру, зимовщики отмечали, что после сильного южного ветра море Росса нередко бывает сво­бодным от льда — темная полоса водяного неба ярко выступала из окружавшей серой мглы.
Кроме повседневных дел и мелких забот Берд и его спутни­ки особенно часто обсуждали план основной задачи экспеди­ции — предстоящий полет к Южному полюсу. Профессор Гулд со своими помощниками разрабатывал планы геологической экспедиции в центральную область горной цепи Королевы Мод, открытой Амундсеном.
22 августа возвратилось солнце. Всегда и везде полярники ждут этого дня с большим нетерпением. Появление солнца гово­рит о приближении весны, о начале самых интенсивных и напря­женных полевых исследований.
15 октября вышла на юг вспомогательная партия для созда­ния складов продовольствия. Преодолев опасные участки тре­щин, вспомогательная партия прошла на юг до 81° 45′ южной широты и 163° 20′ западной долготы, создала на этом участке четыре продовольственных склада и в начале ноября вернулась в Литл-Америку.
Геологическая партия под руководством Гулда вышла на юг 4 ноября. В этот весенний период были испытаны автосани (вездеход). В первом же походе в 120 километрах к югу от базы они безнадежно сломались, и водители вернулись домой пешком.

Полет к Южному полюсу
5 марта авиагруппа экспедиции извлекла из-под снега са­молеты. После приведения их в готовность были совершены не­большие испытательные полеты в районе Литл-Америки.
18 ноября 1929 года был предпринят первый полет для соз­дания промежуточной базы горючего у подножия ледника Ак­селя Гейберга.
«Первая часть летного задания была успешно закончена, — констатировал Берд в своем отчете, — теперь мне хотелось тща­тельно обследовать Землю Кармен, для чего я предполагал про­должить полет по меньшей мере на 100 миль к востоку… «Форд» поднялся на 1000 метров; видимость к востоку была не менее 50 миль. Однако Землю Кармен я нигде не мог обнаружить. Один лишь барьер снежными волнами безгранично тянулся на восток. По-видимому, большая гряда давления или просто мираж привели Амундсена к ошибочному выводу, что здесь на­ходится суша. Итак с географической точки зрения наш полет для устройства базы был весьма интересен: мы теперь досто­верно знали, что известные границы барьера должны быть ото­двинуты по крайней мере на 100 миль к востоку».
Бэрд собирался пролететь еще дальше к востоку, но механик Джун обнаружил, что горючее в баках на исходе. Пришлось кратчайшим путем лететь на базу. Все же за 150 километров до Литл-Америки горючее кончилось, и пилот Смит совершил вы­нужденную, но благополучную посадку. К месту посадки при­летел второй самолет, который доставил горючее. В целом полет завершился благополучно. База у подножия гор была создана.
28 ноября самолет с Бердом, пилотом Балкеном, механиком Джуном и фотографом Мак-Кинлеем вылетел к полюсу.
Подлетая к горам Королевы Мод, самолет набрал высоту 3000 метров. На плато, окружавшее полюс, было решено под­няться по долине одного из ледников, но никто не знал, какова истинная высота самой высшей точки перевала. Хватит ли силы моторов подняться на эту высоту? Какой из ледников избрать для перелета через горы, какой путь лучше? Но времени для раздумий не было. «Мы выбрали ледник Лив, открытый Амунд­сеном и названный им в честь дочери Нансена, — пишет Берд. — Казалось, проход в нем шире, чем в леднике Акселя Гейберга, и не так высок».
В долине ледника потоки воздуха стали подбрасывать само­лет то вверх, то вниз. В центре ущелья впереди по курсу из лед­ника выступала островерхая скала. Высота полета 3200 метров. Ущелье было узким, и обогнуть скалу не было никакой воз­можности. Самолет с трудом набирал высоту. Нужно было облегчить машину. Что выбросить? Снять горючее или сбросить продовольствие? Сбросили один мешок с продовольствием, за­тем второй. Самолет поднялся еще на 150 метров. И наконец горы остались позади. Самолет летел над плато вдоль 171-го меридиана на высоте 3500—4000 метров.
29 ноября 1929 года в 1 час 14 минут по гринвичскому вре­мени самолет достиг заветного района и сделал круг над Южным полюсом. Обратно летели по 168-му меридиану, затем через до­лину ледника Акселя Хейберга спустились на шельфовый лед­ник Росса и здесь совершили благополучную посадку.
После заправки горючим самолет в 10 часов 20 минут 29 но­ября 1929 года приземлился в Литл-Америке. Основная цель экспедиции Берда была выполнена. Полет длился 18 часов 39 минут.

Земля Мэри Берд
Удача окрылила Берда и его товарищей. Он решил восполь­зоваться самолетом для обследования неведомых территорий на востоке от базы. Полет состоялся 6 декабря 1929 года. Были определены очертания берега за Землей Короля Эдуарда VII и открыты новые горы, названные горами Эдсела Форда, в честь одного из финансовых покровителей экспедиции. Новые про­странства к востоку от этих гор Берд назвал Землей Мэри Берд, в честь своей жены.
Тем временем геологическая партия, руководимая Гулдом, достигла подножия гор на юге и в районе вспомогательной базы, созданной при помощи самолета, поднялась на ледник Акселя Хейберга. На северных склонах скал горы Нансена были най­дены лишайники. Затем партия прошла на восток на Землю Мэри Берд до 85° 27′ южной широты и 147° 30′ западной долго­ты. Оттуда Гулд радировал в Литл-Америку: «Окончательно выяснили, что никакой Земли Кармен не существует».
Наступил новый, 1930 год. Китобойные флотилии крейсиро­вали вдоль северной кромки льдов моря Росса на 68-й паралле­ли, дожидаясь, пока лед разрушится под влиянием летнего теп­ла, ветров и волн.
Геологическая партия, закончив работу в горах, пробивалась по старому пути на север, к Литл-Америке.
В Аитл-Америке постепенно готовились к свертыванию базы. «Сити оф Нью-Йорк» шел на юг из Новой Зеландии по бур­ному морю. Ледовая обстановка в северной части моря Росса была в том году тяжелой. Только в начале февраля «Сити» про­бился через пояс паковых льдов и 18 февраля прибыл в Кито­вую бухту. На судно были погружены приборы, одежда и наи­более ценное оборудование. Литл-Америка опустела. На следую­щий день «Сити» вышел в обратный путь. Нужно было спешить, так как море стало замерзать.
Судно благополучно прошло на север через ледовый пояс У северной кромки с «Боллинга» перегрузили на «Сити» необ­ходимое количество угля. Экспедиция благополучно закончи­лась. Берд и его спутники обследовали с самолета около 400 ты­сяч квадратных километров Антарктиды, открыли ряд горных цепей и ледников, собрали интересные геологические коллек­ции, выполнили комплекс длительных наблюдений над погодой, снежным покровом, магнитным полем земли и полярными сия­ниями.
Экспедиция продемонстрировала большие перспективы использования в антарктических исследованиях авиации.

• ← Unfulfilled intentions
• Banzare – second expedition of D. Mawson (1929-1931) →