Betpakdala expedition

For the sake of viewer convenience, the content is shown below in the alternative language. You may click the link to switch the active language.

B серии комплексных экспедиций университета особое место принадлежит Бетпакдалинским экспедициям (1933— 37 гг.).
Первая экспедиция была снаряжена летом 1933 г. Ее инициаторами и руководителями были Е. П. Коровин и Д. Н. Кашкаров. Экспедиция полагала всесторонне обсле­довать природный комплекс пустыни в ее восточной части в целях хозяйственного освоения. Комплексный ее харак­тер обусловил пестроту состава участников. Кроме Д. Н. Кашкарова и Е. П. Коровина, в ней приняли участие гео­ботаники Б. С. Закржевский и Б. А. Миронов, зоологи В. А. Селевин, В. П. Карпенко, художник С. П. Коровин и астроном-геодезист Е. В. Ганкевич.
В начале августа 1934 г. организуется вторая Бетпакдалинская экспедиция. Она продолжила комплексное об­следование пустыни, на этот раз в западной ее части. Экспедицию возглавил В. А. Селевин, в нее вошли Б. А. Миронов, В. П. Карпенко, Н. Д. Демкин.
Третья Бетпакдалинская экспедиция (1935) обследо­вала Ц. Бетпак-Далу и примыкающие к ней с севера юж­ные части Казахского мелкосопочника. В результате ее работы было ликвидировано «белое пятно» на карте Ц. Казахстана. Четвертая Бетпакдалинская экспедициях (1936 г.) в основном повторила путь второй экспедиции и добыла материалы по состоянию биокомплексов за­падной Бетпак-Далы ранней весной. Наконец пятая экс­педиция обследовала Ц. Казахстан в верховьях рек Сарысу и Атасу.
Научные итоги первой экспедиции опубликованы в 1935 г. в «Трудах» университета в виде серий выпусков под названием «Результаты Бетпакдалинской экспедиции Среднеазиатского государственного университета». В об­зорных статьях Е. П. Коровина и В. А. Селевина, кроме данных первой экспедиции, использованы материалы вто­рой Бетпакдалинской экспедиции, а также поездки Е. П. Коровина и Д. Н. Кашкарова на юго-западную окраи­ну пустыни, предпринятой еще в 1929 г. Предварительные результаты первой и второй экспедиций были напечатаны в Бюллетене САГУ, а также на страницах газет и журналов. К сожалению, окончательные результаты второй и все материалы последующих экспедиций остались неопуб­ликованными Вследствие преждевременной смерти моло­дого талантливого исследователя, начальника этих экспе­диций В. А. Селевина. Однако с уверенностью можно сказать, что даже опубликованная часть результатов смогла дать действительную картину природных комплек­сов Бетпак-Далы во всем их многообразии.
Здесь мы ставили перед собой задачу осветить главные результаты исследования пустыни по материалам экспе­диций 1933 и 1934 гг., так как материалы последующих экспедиций хранятся в личных архивах и, к сожалению, нам были недоступны. Нами дается анализ лишь наиболее крупных достижений, имеющих непосредственное отноше­ние к пониманию географических закономерностей и по­влиявших на синтетические географические представления.
Пустыня Бетпак-Дала, несмотря на ее удобное геогра­фическое положение, до 30-х годов нашего века — до ор­ганизации экспедиции университета — оставалась мало­изученной и не служила объектом специальных естественноисторических исследований. Комплексные экспедиции САГУ дали первую научную всестороннюю характеристи­ку природы, а также анализ ее основных физико-геогра­фических компонентов.
Бетпакдалинские экспедиции (особенно 1-я и 2- я) прежде всего интересны с методической точки зрения. Именно здесь нашла свое полное отражение методика био­комплексных исследований Кашкарова — Коровина, в ко­торой биокомпоненты и их комплексы выступают в качестве показателя специфики природы пустыни и их по­тенциальных возможностей (см. IV главу).
Полевые исследования велись методом маршрутно-гнездовой съемки; маршрут определялся глазомерно, только отдельные небольшие участки подвергались инструмен­тальной съемке. Маршрутные наблюдения сочетались с более углубленным изучением узлов — пробных площа­док. Они разбивались обычно в наиболее характерных ландшафтах пустыни и служили объектом для закладки почвенных разрезов и их полного описания, определения видового состава фитоценозов, процентного соотношения числа особей каждого вида и плотности растительного покрова, а также для снятия укосов и т. д. Кроме того, обычно вычерчивалось проективное покрытие ассоциаций и отдельных видов растений пробных площадок (2X2 м). Плотность животного населения определялась методом линейного разреза. Также производились наблюдения над влиянием температуры (воздуха и почвы), света и ветра на организм ландшафтных животных. Велись микрокли­матические наблюдения, были взяты многочисленные поч­венные образцы, собрано множество гербарных и коллек­ционных материалов.
Экспедицией собраны новые данные почти по всем ком­понентам природного комплекса Бетпак-Далы.
А. Н. Розанов на основе лабораторного исследования опубликовал статью о почвах Бетпак-Далы (1935), в ко­торой дает наиболее существенные черты почвенных про­цессов восточной части пустыни.
А. Н. Розанов пришел к выводу о том, что Бетпак-Дала «по всем естественноисторическим условиям больше тяготеет к бурой зоне, чем к зоне сероземов» (стр. 9). Подчеркивая отличие почв Бетпак-Далы от сероземов, исследователь называет их бурыми солонцевато- солончаковатыми и бурыми (буроземными) солонцами. По А. Н. Розанову, наиболее характерными чертами почв вос­точной Бетпак-Далы являются: 1) господство солонцового направления почвообразования; 2) преобладание типа содо­вого, натриево-сульфатно-хлоридного засоления в почвах солончакового ряда; 3) бедность органическими вещества­ми; 4) малая мощность почвенного профиля вследствие неглубокого залегания подстилающих пород; 5) сильное увеличение на глубине 20—25 см глинистых частиц и кол­лоидных фракций; 6) наличие морфологически ясно выра­женного бурового горизонта В.
В почвенно-географическом отношении Бетпак-Дала, по мнению А. Н. Розанова, тяготеет к Центральной Азии. Этот вывод полностью подтвердился новейшими исследо­ваниями (Е. В. Лобова, 1960).
Материалы второй Бетпакдалинской экспедиции пока­зали некоторое отличие почв западной части пустыни от восточной. В западной она почти лишена щебнистого чехла и сложена песками, суглинками и глинами, поэтому и ха­рактеризуется более развитыми почвами. Увеличивается здесь и мощность почвенного профиля. Позднее почвоведы (Е. В. Лобова, 1960) несколько изменили терминологию почв этой пустыни: почвы южной половины Бетпак-Далы стали называть серо-бурыми.
Педозоологическими исследованиями почвенных образ­цов (А. Л. Бродским и К. С. Беляевой) установлено, что всякие изменения, происходящие в почве, наглядно отра­жаются в качественном и количественном составе протистофауны. А степень активности почвенных разностей определяется по плотности простейших, населяющих их. Исходя из этих установок, ученые разработали шкалу ак­тивности почв из пяти градаций: весьма мало активные, мало активные, средней активности, активные и весьма ак­тивные. Наибольшей активностью отличался солончак; солонцевато-солончаковая почва находилась на границе между почвами средней активности и активными, а солон­цеватая почва восточной Бетпак-Далы обладала наимень­шей активностью. В результате возникло представление о потенциальных возможностях почв пустыни.
Геоботанические и флористические материалы подробно изложены в работах Е. П. Коровина, Б. С. Закржевского и Б. А. Миронова. Общими чертами растительности восточ­ной Бетпак-Далы, по данным Е. П. Коровина и Б. А. Ми­ронова, является флористическая бедность (всего 200 ви­дов), обилие в фитоценозах представителей семейства солянковых, крайняя разреженность, комплексность и по­давленность растительного покрова. Все это — результат тяжелых природных условий пустыни, в которых растения почти весь год испытывают недостаток влаги. Сильная ка­менистость почво-грунтов, солонцеватость их и обилие вредных минеральных солей привели к произрастанию здесь преимущественно полынных и солянковых форма­ций.
По мнению исследователей, растительный покров вос­точной Бетпак-Далы сильно реагирует на изменение рель­ефа и связанных с ним процессов почвообразования. Впади­ны сочетаются с водораздельными массивами, что отражается на характере и распределении растительности, создавая довольно отчужденные друг от друга экологиче­ские ряды. В связи с этим Е. П. Коровин и Б. А. Миронов дифференцируют растительность возвышенностей, сопок и пенепленов, впадин, побережий и водоемов. В каждой из них наблюдаются специфические ряды растительных ассо­циаций. Так, растительность сопок и пенепленов слагается из ассоциаций боялыча, белой полыни, карликовых саксау­лов, а также ассоциаций каменистых сопок. Растительность впадин тесно связана с солевой динамикой почво-грунтов. Поэтому она состоит из комплексов ассоциаций на солонча­ках, на солонцах и растительности такыров. В комплексе на солончаках доминирует ассоциация солероса и сарсазана; на солонцах — ассоциация чия, обионы, кокпека, биюргуна и шведы. На такырах часто сочетаются биюргун и шведа. Иногда к ним примешиваются некоторые виды петросимоний, кейреука, тасбиюргуна, черного саксаула, серо­го терескена и др.
Несмотря на отдельные погрешности (Утверждение авторов о крайней флористической бедности пус­тыни. По данным 3. В. Кубанской (1956), флора пустыни Бетпак-Далы имеет 831 вид. Они распределены по 64 семействам и 327 родам), объясняющиеся частично недостаточностью фактического материала, в це­лом эта статья Е. П. Коровина и Б. А. Миронова сыграла решающую роль в познании реального облика раститель­ных ландшафтов пустыни. Еще в 1936 г. А. В. Прозоров­ский признавал, что «после этого описания наименее до сих пор известная восточная часть огромной пустыни Бетпак-Далы действительно перестала в ботаническом отношении быть «белым пятном» (А. В. Прозоровский, 1936, стр. 158).
Экологические особенности Бетпак-Далы выявлены в совместной работе Е. П. Коровина и Б. С. Закржевского. В статье красной нитью проходит мысль о том, что «один из путей к познанию среды лежит в углубленном анализе взаимодействия растений и среды, в определении форм связи между организмом и факторами местообитания» (Е. П. Коровин и Б. С. Закржевский, 1935, стр. 3).
По их заключению, основное ядро жизненных форм Бетпак-Далы (в отличие от пустынь южного типа) обра­зуют деревянистые формы — кустарники и полукустарни­ки. Они определяют экологический облик пустыни и вмес­те с тем составляют ее растительные ресурсы. Менее ощутима роль травянистых форм: суккулентов и эфемеров. В целом исследователи выделяют следующие четыре эко­логические группы и их жизненные формы: 1) группа склероморфных кустарников; 2) группа ксерофитных полу­кустарников; 3) группа травянистых суккулентных форм; 4) группа эфемерных трав — эфемеры и эфемероиды.
Каждая жизненная форма характеризуется специфиче­скими экологическими чертами и биологическими особенно­стями — ритмом развития, отношением к эдафическим условиям, динамикой и формой роста. Рассмотрев эколо­гические особенности представителей всех экологических групп, Е. П. Коровин и Б. С. Закржевский делают следую­щее весьма важное обобщение: «Основной экологической чертой, проходящей через всю растительность Бетпак-Дала, является ее устойчивость против крайних условий су­ществования, столь характерных для этой пустыни, а именно: против недостатка во влаге как атмосферной, так и почвенной, против неблагоприятного для роста механического состава почвы, солонцеватости и, наконец, про­тив насыщенности ее вредными легко растворимыми ми­неральными солями и высокой щелочности.
Эта экологическая способность — жизнеспособность растений — проявляется прежде всего в исключительно продолжительном периоде вегетации их, начинающейся ранней весной и завершающейся ко времени заморозков» (стр. 67).
Жизнеспособность растений Бетпак-Далы и в целом пустынь северного типа — результат длительного приспо­собления экологических форм растительности к условиям среды, прежде всего к климатическим и эдафическим усло­виям.
Выясняя экологические и биологические черты ксерофитной флоры Бетпак-Далы, Б. С. Закржевский и Е. П. Коровин большое внимание уделяют явлению партикуляции широко распространенных в пустыне растений—се­рой полыни и боялыча. Эти исследования еще более углубляются в работе О. Н. Радкевича и Л. Н. Шубиной «Морфологические основы явления партикуляции у ксерофитов пустыни Бетпак-Дала». Они показали, что «основу процес­са партикуляции составляет процесс отмирания некоторой части тканей стебля и корня» в условиях сурового климата жарких и холодных пустынь. В результате партикуляции стержневой корень со стеблем расщепляется на отдельные вертикальные части, которые затем ведут самостоятельное развитие. Таким образом, процесс этот исследователи объ­ясняют как результат крайне тяжелых экологических и биологических условий пустыни, как реакция растений на них, борьба растений за существование и размножение в этих условиях. Из этого следует, что партикуляция есть не только явление биологическое, связанное с возрастом рас­тений, но и экологическое. Явление партикуляции демонст­рирует максимальное напряжение климатических условий пустыни и дает представление о степени жизнеспособности некоторых наиболее характерных многолетних полукустар­никовых растений ксерофитного мира.
Своеобразную жизненную форму составляют эфемеры и эфемероиды.
Выяснению роли их в растительном покрове восточной Бетпак-Далы посвящена специальная статья Е. П. Коровина (1935). В ней он пишет, что как те, так и другие пред­ставлены здесь всего несколькими видами и в растительном покрове пустыни играют ничтожную роль. Этот дефект рас­тительного покрова Бетпак-Далы является и дефектом ее растительных ресурсов. В южных пустынях Средней Азии эфемеры и эфемероиды составляют важную весеннюю кормовую базу пастбищного животноводства, а восточная Бетпак-Дала лишена этой возможности. И здесь флористи­ческая бедность эфемерового покрова пустыни оценивается Е. П. Коровиным как результат суровых природных (глав­ным образом климатических) условий территории. «В ли­це эфемеров, пишет он, мы имеем выражение определенного климата. Эфемер — особый климатический тип растений, развитие которого связано с характерными особенностями климата Средиземья, а именно: с кратковременной влажной теплой весной, а этого и нет в Бетпак-Дале, как нет и в со­предельных с ней пустынях» (стр. 8).
Но здесь исследователь допускает одну неточность, рас­пространяя свой вывод на всю Бетпак-Далу. Его утвержде­ние не подтвердилось данными (второй Бетпакдалинской экспедиции) по западной Бетпак-Дале. Почвенно-гидрогеологические особенности западной части пустыни (мягкость почво-грунта и сравнительная близость грунтовых вод к поверхности) несколько компенсируют климатические де­фекты восточной Бетпак-Далы. Поэтому западная Бетпак-Дала обладает довольно богатым растительным покровом. Изменяется здесь и состав растительности — возрастает роль эфемеров. Как указывает В. А. Селевин (1935), все эти специфические черты растительного покрова западной Бетпак-Далы создают там совершенно иные предпосылки ее животноводческого освоения. Более высокая кормовая емкость западной части пустыни превращает ее в выгод­ную базу для пастбищного хозяйства.
В другой статье Е. П. Коровин (1935) затрагивает воп­росы динамики растительности пустыни. Здесь он выделяет два обособленных пути в освоении растениями субстрата: ксерический и галический. Первый — в процессе заселения такыров и водораздельных участков, второй — на солонча­ках. Затем он устанавливает стадии заселения раститель­ных первенцев и дальнейшую сукцессию фитоценозов. В заключение Е. П. Коровин делает вывод, что пустыня Бетпак-Дала имеет тенденцию к обеднению растительности и утверждает, что здесь происходит возрастание пустынности растительных ландшафтов обследуемой территории.
Особую ценность придает материалам экспедиции рабо­та Д. Н. Кашкарова «Зоологический очерк восточной части пустыни Бетпак-Дала» (Д. Н. Кашкаров, 1935). И здесь ученый со свойственным ему широким эколого-географическим подходом к исследуемому объекту, обычно приводя­щим к крупным теоретическим обобщениям, концентрирует мысли на методических и методологических установках исследования пустыни. Преемственно развивая свои мысли, высказанные в материалах Центральнокаракумской экспе­диции, он пишет, что «конечной целью работы зоолога в пустыне, как и других специалистов, является овладение пустыней, внедрение в нее сельского хозяйства и животно­водства» (стр. 3).
Разрешение этой весьма важной и конкретной, но вмес­те с тем сложной проблемы возможно, по Д. Н. Кашкарову, через выяснение «форм жизни», или «жизненных реакций», показателями которых являются: плотность животного на­селения и географическая приуроченность видов и особей к определенным местообитаниям; суточная и сезонная аспектность жизни; преобладающие формы жизни по различ­ным местообитаниям и, наконец, наличие оседлых и зимую­щих животных. Д. Н. Кашкаров убежден, что при таком широком экологическом подходе животные, подобно расте­ниям, являются биометром, отражающим условия сущест­вования «в терминах самой жизни, а не на условном языке инструментов». Этими суждениями он четко показывает превосходство зооэкологического метода по сравнению с фаунистическим.
В пределах восточной Бетпак-Далы исследователь вы­деляет четыре основных местообитания (биотопа), это: саксаульники по верхней террасе р. Чу; каменистая равни­на; горки Джамбыл и, наконец, оазисы.
По нашему представлению, эти местообитания, т. е. био­топы, равнозначны видам ландшафта (точнее типам мест­ностей, например по Ф. Н. Милькову), так как при выде­лении их учтен комплекс факторов: геоморфологический, почвенный, климатический и биотический. Поэтому комп­лексная характеристика этих местообитаний, данная Д. Н. Кашкаровым, имеет большое значение в познании не только фауны, но и в целом существенных физико-геогра­фических особенностей отдельных частей восточной Бет­пак-Далы.
Для нас важным является то, что Д. Н. Кашкаров пус­тыню понимает как сложный природный комплекс. В сущность этого природного комплекса он проникает через изучение характерных биокомплексов (биоценозов) пусты­ни. Биокомплексы выделены на основе изучения их глубо­ких биоценотических взаимосвязей. Все это перекликается с работами автора в Ц. Каракумах.
Восточная Бетпак-Дала как природный комплекс имеет в биологическом отношении свои специфические черты. Первое, что бросается в глаза в пустыне,— это крайняя бедность и монотонность органической жизни. Вторая не менее характерная черта биокомплекса пустыни состоит в том, что растительный и животный мир слагается из свое­образных приспособительных типов, т. е. из особых жизнен­ных форм. По данным Д. Н. Кашкарова, наиболее широко распространенными жизненными формами, населяющими восточную Бетпак-Далу, являются: из позвоночных — туш­канчики (их всего 6 видов), слепушонка, еж, волк; из птиц— жаворонки, пустынный чекан, дрофа-красотка; из насеко­мых — чернотелки и жуки; из рептилий — ящерицы и змеи. В каждом виде ландшафта (или местообитания) преоблада­ют только ему свойственные те или иные жизненные фор­мы. Фаунистической особенностью пустыни является так­же полное отсутствие здесь зерноядных птиц. Это связано с особенностью растительного покрова пустыни и обилием энтомофауны.
Во время экспедиции Д. Н. Кашкаров изучал влияние климатических условий на организм человека и животных. Важность этих исследований несомненна.
Исходя из логики эколого-географического метода ис­следований, Д. Н. Кашкаров в конце работы пытается дать предпосылки для хозяйственного освоения территории.
Во время экспедиций В. А. Селевиным собраны обшир­ные коллекции. Но внезапная смерть помешала ему обрабо­тать и опубликовать все фаунистические материалы. В его статье дается характеристика очень ограниченного коли­чества видов животных, населяющих Бетпак-Далу.
Впоследствии алмаатинские и ленинградские зоологи, знакомившись с коллекцией В. А. Селевина, описали одиннадцать новых видов животных. Среди них новый вид грызуна Selevinia betpakdalensis, который затем выделен в самостоятельное подсемейство Seleviniae familie nova.
Результаты первой и второй Бетпакдалинских экспеди­ций далеко не исчерпываются только приведенными дан­ными. Всестороннее изучение биокомплексов и почв на фоне биофизических условий помогло участникам экспеди­ции глубоко проникнуть в сущность физико-географиче­ских процессов и явлений пустыни Бетпак-Далы. Это особенно характерно для работ Д. Н. Кашкарова, Е. П. Коровина и В. А. Селевина. Не замыкаясь в рамках своей специальности и выступая как географы, они впер­вые дали цельную картину физико-географических комп­лексов пустыни. В материалах экспедиции пустыня Бетпак-Дала рассматривается как вполне обособленная физи­ко-географическая единица, устанавливаются ее природные рубежи.
Особое место занимает работа Е. П. Коровина «Бет­пак-Дала, как особый тип пустыни». В этой работе ученый высказывает суждения о физико-географических особен­ностях не только Бетпак-Далы, но и в целом пустынь Средней Азии и Казахстана. Он, кроме того, предприни­мает попытку установить место пустынной полосы Казах­стана в системе широтных географических зон. В то время не было еще единого взгляда на этот вопрос. Одни иссле­дователи территорию, занятую Бетпак-Далой, и примыкаю­щие к ней с востока и запада площади отнесли к пустын­ным степям или полупустыням, другие — к типичным пустыням. Так, один из крупных знатоков природы Ка­захстана И. М. Крашенинников (1923) ландшафты Ц. Казахстана рассматривал как «пустынные степи». В свое время за ним следовало большинство почвоведов и геобо­таников. Но в дальнейшем взгляды И. М. Крашениннико­ва претерпели заметную эволюцию, и уже в 1931 г. в южной части Ц. Казахстана он выделил «зону северных пустынь», что, во-первых, отражало реальный облик тер­ритории, во-вторых, показало действительное место ее в зональном расчленении.
Е. П. Коровин в целом соглашается с последним ут­верждением И. М. Крашенинникова и на примере Бетпак-Далы разрешает несколько теоретических проблем обще­географического характера.
Одну из основных причин разнобоя в отнесении иссле­дователями Бетпак-Далы и вообще северных пустынь к широтным географическим зонам Е. П. Коровин видит в неразработанности понятия пустыни. Высказывая свое отношение к понятию пустыни, он исходит из того прин­ципа, что «охарактеризовать пустыню как целое можно лишь суммой признаков биологического и физического по­рядка» (см. раздел «Учение о пустыне как о природном комплексе» в нашей работе).
Выяснив сущность понятия пустыни, Е. П. Коровин приходит к заключению, что Бетпак-Дала по совокупности физико-географических условий представляет собой на­стоящую пустыню. Это заключение положило конец раз­нобою в оценке природного облика пустыни Бетпак-Далы и в целом пустынной части Казахстана. Далее Е. П. Ко­ровин указывает, что Бетпак-Дала как пустыня весьма оригинальна, она является особым типом пустыни. Как особый тип пустыни она рассматривается в трех географи­ческих аспектах, а именно: выясняются особенности ее как целого на фоне пустынь Средней Азии, устанавливается отношение к пустыням Ц. Азии и Америки и, наконец;, даются предпосылки повышения производительных воз­можностей природных ресурсов пустыни.
Изучение экологических особенностей Бетпак-Далы по­казало, что она имеет мало общего с южными пустынями Средней Азии. Наоборот, она составляет часть той поло­сы, которая охватывает весь пустынный Казахстан и пла­то Устюрт. Своеобразие Бетпак-Далы доказывается Е. П. Коровиным путем сравнительно-географического ана­лиза пустынь северного и южного типа.
Сопоставляя природные черты северных и южных пу­стынь, Е. П. Коровин заключает: «Пустынные явления и там и здесь имеют свое содержание и форму. Эти разли­чия обусловливаются не только сочетанием экологических факторов; они глубже, корни их лежат в истории развития пустынь того или иного типа» (стр. 14). Исходя из этого положения, автор развивает свои взгляды на отношение Бетпак-Далы к пустыням Ц. Азии и Средиземья. На осно­ве изучения систематики, географического распределения и экологических особенностей характерных родов флоры Бетпак-Далы Е. П. Коровин выдвигает концепцию о том, что флора северных пустынь в географо-генетическом от­ношении больше тяготеет к Ц. Азии, чем к странам Сре­диземноморья и Передней Азии (Коровин Е. П. Очерки по истории развития растительно­сти Средней Азии. I. Пустыня Бетпак-Дала (Центральный Казах­стан). Бюл. САГУ, вып. 20. Ташкент, 1935). Это утверждение в ос­новных чертах получило признание не только геоботани­ков, но и географов.
Необходимо подчеркнуть, что при разработке этих крупных вопросов ученый основывается не только на ре­зультатах собственных исследований, но и на литератур­ном наследии предшествующих и современных ему иссле­дователей (И. М. Крашенинникова, М. Г. Попова, Д. Н. Кашкарова, С. С. Неуструева, И. П. Герасимова, А. Энглера и т. д.), в котором имеются материалы для сравнения климата, почв, растительности и животного мира пустынь Средней, Передней, Центральной Азии и Монголии.
Одним из интересных моментов является вопрос об отношении Бетпак-Далы к пустыням Северной Америки. Е. П. Коровин считает, что северный тип пустыни, вклю­чающий и Бетпак-Далу, «вовсе не замыкается в Ц. Азии, а после некоторого перерыва во влажном Китае восстанавливается на противоположной стороне Тихого океана» (стр. 16). Анализ экологической обстановки, био­логического состава флоры, характера растительного покрова дает ему возможность судить о пустынях Великого Бассейна Северной Америки как об аналоге северных пустынь Средней Азии. Обобщая свои выводы, Е. П. Ко­ровин пишет: «для пустынь Средней Азии экологические связи явственно обозначаются в странах Средиземья и далее вдоль восточного побережья Африки до ее южных пустынных частей; пустыни же Ц. Казахстана обнаружи­вают связи в восточном направлении вплоть до западно-американских пустынь».
Эти выводы — достойный вклад в географическую науку.
В заключение анализа физико-географических особен­ностей Бетпак-Далы Е. П. Коровин коротко останавли­вается на повышении потенциальных возможностей при­родных ресурсов пустыни. И как одну из них рассматри­вает интродукцию новых кормовых растений пустынь Северной Америки.
Вышеуказанные взгляды Е. П. Коровина развивались и в ряде статей В. А. Селевина, появившихся после вто­рой Бетпакдалинской экспедиции (В. А. Селевин, 1933, 1934, 1935).
При характеристике физико-географических черт пу­стыни Е. П. Коровин и В. А. Селевин уделяют внимание также геологическому строению, устройству поверхности и ее развитию, климатическим особенностям и водообеспеченности. При этом все эти компоненты природы рас­сматриваются как необходимая предпосылка для понима­ния закономерного распределения почв и органической жизни, их проявления и развития, что вполне созвучно принятому исследователями биокомплексному методу.
В геоморфологическом отношении Бетпак-Дала расцени­вается как обширное пустынное плато, несколько припод­нятое над прилегающими территориями и имеющее за­метный общий уклон к юго-западу. В его пределах Е. П. Коровин и В. А. Селевин выделяют две части: восточ­ную — прибалхашскую и западную — присарысуйскую, различающиеся комплексом геолого-геоморфологических черт. Согласно их данным, между западной и восточной частями в центре пустыни расстилается широкая переход­ная полоса, заключенная между 69° и 71° в. д.
Особое внимание уделяется условию водообеспечения. Гидрорежим пустыни прежде всего они объясняют клима­тическими особенностями. «Малое количество осадков в связи с высокими температурами лета и сильными ветрами является причиной ограниченной водообеспеченности Бетпак-Далы» (стр. 22). Этот дефект атмосферного увлажнения не пополняется и другими источниками. Постоянные водотоки в Бетпак-Дале почти отсутствуют. Отдельные небольшие временные речки (Кзыл-Эспе, Коктал, Чингилды, Бакты-Карын и др.) только весной напол­няются водой, а летом многие из них пересыхают. Главным источником водных ресурсов пустыни являются подзем­ные воды. Распределение их тесно связано с геолого-гео­морфологическими особенностями. Так, в восточной части пустыни в связи с широким развитием палеозойских водонепроницаемых пород для вывода воды на дневную поверхность необходимо использовать тектонические тре­щины. А в западной части грунтовые воды имеют пластовый характер, и они сравнительно легко доступны. Вообще, как указывают авторы, Бетпак-Дала не на столько бедна подземными водами, как предполагалось раньше. Водные ресурсы пустыни при умелом их использовании позволяют широко развивать здесь отгонное животноводство. Отдель­ные участки (например, юго-западный отрезок пустыни) пригодны также для земледельческого хозяйства.
Суммируя отмеченные результаты Бетпакдалинских экспедиций, можно сделать общие выводы.
Благодаря экспедициям САГУ Бетпак-Дала впервые подверглась подлинно комплексному обследованию. Эти исследования развеяли долго царившие преувеличенные и часто неверные утверждения ранних немногочисленных ее исследователей о безжизненности и непригодности для хозяйственного освоения этой территории.
Бетпак-Дала определяется как вполне обособленная физико-географическая единица, дается ее комплексная характеристика, устанавливается ее принадлежность к пустыням бореального пояса.
Одним из достижений экспедиции является сочетание глубоких специализированных исследований с крупными теоретическими и важными практическими выводами, вы­ходящими за пределы обследуемого объекта. Так, уста­новление того, что Бетпак-Дала по совокупности природ­ных условий является настоящей пустыней, положило конец колебаниям во взглядах ее исследователей, расцени­вавших эту территорию то как полупустыню, то как пустыню. Вместе с тем исследования Е. П. Коровина показали, что Бетпак-Дала как типичная пустыня весьма оригинальна. Ее самобытность в природном отношении четко демонстрируется при анализе экологических и гене­тических особенностей. На конкретном примере Бетпак-Далы на более высокую ступень поднимается концепция Коровина — Кашкарова о двух эколого-генетических типах пустынь Средней Азии. Более убедительную мотивировку получила также выдвинутая ими идея об аналогах пустынь северного типа.
Значительные успехи Бетпакдалинских экспедиций — прежде всего результат применения биокомплексного ме­тода исследований, разработанного Д. Н. Кашкаровым и Е. П. Коровиным. Результаты экспедиций показали, что этот метод является вполне приемлемым для комплексного обследования и хозяйственной оценки территории.
В последние годы все больше развертываются работы по изучению биокомплексов пустыни. Они начались с 1957 г., когда Ботанический и Зоологический институты АН СССР приступили к исследованиям по проблеме «Биологические комплексы районов нового освоения, их рациональное использование и обогащение». Сопоставляя результаты этих исследований с Бетпакдалинскими, мы пришли к выводу, что они по своей методике близки. Бетпакдалинские экспедиции явились первым опытом подоб­ных исследований.

• ← Central Karakum expedition
• Pamir complex expedition →