Домашній кіт

М. Н. СОТСКАЯ

Современная трактовка происхождения домашней кошки выводит ее только из одного вида — ливийской степной кошки. Основной пункт, который является не­оспоримым доказательством этого,— легкая приручаемость ливийской кошки и практически полная неприручаемость, агрессивность и пугливость всех других видов и их гибридов.

Почему же именно кошка из всей плеяды синантропных хищников (кроме, конечно, собаки) стала спутни­ком человека? Ведь и среди хорьков, и среди лисиц по­падаются особи, которые прекрасно приручаются? Оче­видно, решающим фактором стала кошачья чистоплот­ность. Обиталище лисиц, хорьков и прочих мелких хищ­ников всегда издали узнается по запаху. Второй фак­тор — это то, что мелкие хищники питают неискорени­мое пристрастие к курятникам. Кошка же, при обилии грызунов, на домашних птиц может и не реагировать. Третий фактор — кошка лучше вписывается в жилье человека, так как живет не в норах и могла с самого начала поселяться на чердаках, лестницах и в самом жилище человека, т. е. проникать туда глубже, чем ли­сица или ласка, или хорек, для которых дом человека служил только местом охоты, а место отдыха — всегда нора.

Часто поведение кошки рассматривают с позиции того, что кошка — одиночный хищник с неразвитым со­циальным поведением. На самом деле такое мнение не совсем справедливо. Кошка действительно охотится всег­да в одиночку, но что касается социального поведения, то говорить о его отсутствии по меньшей мере неправо­мерно. У кошек сложные семейные взаимоотношения, и хотя они не живут стаями, подобно волкам, или прай­дами — как львы, они достаточно часто контактируют с «соседями». В связи с этим у них развита богатая система коммуникаций.

У кошек очень выразительна мимика. Опытный наб­людатель может очень точно определить, какое наст­роение у кошки в данный момент и что она предпримет в следующий. На кошачьей морде очень ясно написаны все малейшие оттенки ее внутреннего состояния. У спо­койной кошки уши стоят торчком, глаза или широко открыты, или прищурены, мышцы лба расслаблены. По­лоски на морде животного с «дикой» раскраской под­черкивают малейшие движения мышц и усиливают ми­мику. При самом легком зачатке недоверия круглые глаза становятся миндалевидными и раскосыми, уши отклоняются от вертикали, а затем начинает подерги­ваться кончик хвоста. Вообще хвост, подобно мимиче­ским мышцам, передает тончайшие оттенки настроения кошки.

Движения хвоста могут быть дружелюбными. При­ближаясь к знакомому человеку (собаке, кошке), кош­ка на определенном расстоянии резко поднимает хвост вверх, это, очевидно, служит своего рода опознаватель­ным знаком: «я свой». Так же поднятый хвост служит сигналом «следуй за мной», например, когда кошка зо­вет куда-нибудь хозяина. В таких случаях кошка при­влекает к себе внимание мяуканьем или каким-то дру­гим образом, когда же на нее внимание обратили, она, резко подняв хвост, бежит в нужном ей направлении (например, к холодильнику или кастрюле, стоящей на плите). Иногда движения поднятого хвоста могут быть «вопросительными» или «нерешительными». С поднятым хвостом кошки трутся об ноги хозяина или другой столь же приятный предмет.

Опущенный, двигающийся из стороны в сторону хвост говорит о совсем других настроениях — это раз­дражение и агрессия, причем чем больше амплитуда движений хвоста, тем сильней соответствующая эмоция. Совершенно по-особому дергается хвост, когда кошка метит предмет мочой. На редкость выразительны уг­рожающие позы, при этом они совершенно разные в за­висимости от того, кому адресованы: человеку, собаке или другой кошке. Различаются они в зависимости от степени опасности и от того, собирается ли кошка толь­ко защищаться или готова нападать. Кошки практиче­ски никогда не нападают без предупреждения. Обычно степень угрозы в ритуальных выразительных движениях нарастает постепенно, после чего сначала следует вне­запный, преувеличенно угрожающий выпад, непосред­ственно предшествующий атаке.

У кошки очень острый слух, он служит для нее важ­нейшим средством ориентации в пространстве. Звуки, которые издают кошки, очень разнообразны. В отличие от мимики и ритуальных поз, которые практически одинаковы у всех домашних и диких кошек, звуки ко­шек очень индивидуальны. По всей видимости, звуко­вое общение для них имеет большее значение, чем для собак. Если говорить о «языке» кошки в самом грубом приближении, то его можно классифицировать следую­щим образом:

Громкое мяуканье:

1) требование чего-то (еды, выпустить или впустить в дом, открыть закрытую дверь и т. д.);

2) выражение состояний дискомфорта (боли, замк­нутого пространства, высоты);

3) особые интонации мяуканья, часто переходящие в вопли, возникают у кошки во время течки и у котов, лишенных контакта с кошками;

4) ритуальные крики (во время турниров, при спа­ривании). Разнообразные негромкие воркующие звуки — приветствие при встречах со знакомым человеком, нежные звука, издаваемые в период ухаживания, «раз­говоры» кошки-матери с котятами.

Мурлыканье — чаще всего означает удовольствие, выражает Особые эмоциональные состояния. Очень ра­но начинают мурлыкать котята, сосущие мать, которая также мурлычет во время кормления. Вообще взаимное мурлыканье занимает важное место при контактах ко­тят с матерью. Иногда кошки начинают мурлыкать при виде вкусной пищи и при виде человека-друга, а иног­да просто в состоянии комфорта.

Урчание — прямо противоположно мурлыканью. Ча­ще всего это предупреждение о возможном дальнейшем нападении. Очень ярко урчание проявляется у котят: котенок хватает кусок мяса, урчит, поедая его, и при малейшем приближении кого-либо активно машет ког­тистыми передними лапами. Взрослые кошки ведут се­бя так же — урчат они обычно, держа в зубах лакомую добычу, стремятся спрятаться в укромное место, но ла­пами машут меньше.

Шипение — подобно урчанию — предупреждение о возможном нападении и вообще проявление оборони­тельной реакции. Первая реакция на человека и любое незнакомое животное у маленьких, только что открыв­ших глаза котят.

«Разговаривают» кошки друг с другом и с челове­ком очень по-разному. Многие кошки отвечают на че­ловеческий голос. Иногда это бывает громкое мяуканье или нежный тихий звук, иногда кошка просто беззвуч­но открывает рот и, вероятно, издает звуки в недоступ­ных для человеческого восприятия диапазонах.

В каких бы цивилизованных условиях ни жила кош­ка, как бы изысканно ее ни кормили, на каких бы мяг­ких подушках ни спала, она продолжает оставаться хищником и в той или иной степени ей присуще охот­ничье поведение. Основной способ охоты — скрадыва­ние. Кошки могут подолгу караулить мышь, птиц у мес­та водопоя или кормежки. Заметив добычу, они, при­жавшись к земле, подкрадываются к ней, сначала мед­ленно делая несколько шагов и снова затаиваясь, и на­конец, когда цель достаточно близка, следует прыжок, который не всегда завершается поимкой добычи. Чаще всего, если дичь убегает или улетает, кошка не делает никаких попыток ее преследовать.

На водяных крыс и птиц кошки охотятся, карауля их на низко нависшем над водой дереве, причем ловят их иногда прямо в воде. Свою добычу, если она мала, кошки схватывают когтями, а затем умерщвляют, про­кусывая шею или затылок. Крупным животным кошка вспрыгивает на спину и старается перегрызть шею и сонные артерии.

Очень интересная особенность домашних кошек — это игра с пойманной добычей, убитой или живой. Как происходит игра, зависит от размеров добычи и от опы­та кошки. Крупная, сильная жертва обычно убивается сразу, и затем кошка играет уже с мертвым животным. Мелких зверьков неопытная кошка убивает сразу или наносит им достаточно серьезные повреждения, опытная же ловит их, фактически не причинив никаких повреж­дений. Затем, если кошке никто не мешает, она уносит пойманное животное в какое-либо более или менее замк­нутое пространство, выпускает и долгое время просто наблюдает за ним. Если жертва пытается выбраться из этого пространства, то кошка ее ловит. С убитыми зверь­ками или птицей она активно играет — гоняет лапами, подбрасывает в воздух. Если кошка очень голодна или что-то угрожает потерей добычи, она съедает ее без всякой предварительной игры.

В сообществах кошек складывается сложная систе­ма взаимоотношений, основанная на персональном зна­нии друг друга. Интересные наблюдения были проведе­ны П. Лейхаузеном над животными, принадлежащими немецким фермерам. Эти взаимоотношения в большей степени связаны с территорией. Подобно другим сво­бодно живущим животным у каждой кошки есть «своя территория». Это обычно комната или угол в комнате дома, т. е. основной дом, в котором она живет. Кроме этого, имеется ряд участков, которые животные более или менее регулярно посещают: участки охоты, сексу­альных встреч, драк или других форм активности кошек. К этим местам, иногда удаленным от основного дома, обычно пролегает несколько тропинок. Участки терри­тории, находящиеся между тропинками, животные посе­щают редко. Пути, ведущие к местам охоты и встреч, как правило, используют все кошки района. Однако в повседневной жизни кошки избегают встреч друг с дру­гом на этом пути. Если кошка, идущая по тропе «обще­ственного пользования», заметит другую, идущую по тому же пути, она, стараясь быть незамеченной, пере­ждет за каким-нибудь укрытием до тех пор, пока по­встречавшееся животное пройдет мимо. При внезапной встрече одна из кошек обычно уступает дорогу дру­гой.

Интересно, что самки оказываются менее уступчи­выми, чем самцы. В некоторых случаях происходят ко­роткие драки, место боя обычно остается за доминирую­щей кошкой. Однако доминант не всегда использует свое преимущество. Например, если подчиненная кош­ка заняла первой общий путь, то доминант садится и ждет, пока дорога освободится. Точно так же домини­рующая особь не всегда прогоняет кошку, стоящую на более низкой ступени иерархии, с занимаемых ею обыч­но мест отдыха и даже с территорий, непосредственно прилегающих к ее основному дому. Иногда же такие посещения заканчиваются дракой.

Территории охоты обычно используют одновремен­но несколько кошек. Между ними, как правило, не про­исходит агрессивных столкновений, хотя во время охо­ты кошки могут находиться в непосредственной близо­сти друг к другу. Точно так же не происходит драк и при посещении кошками молочных ферм вовремя вечер­него доения коров. Они мирно пьют рядом молоко, ко­торое им оставляют фермеры. В сущности, это молоко, как указывает Лейхаузен,— та единственная пища, ко­торую получают кошки немецких фермеров от людей. Всю остальную пищу они добывают охотой.

Интереснейшее явление из общественной жизни ко­шек, описанное Лейхаузеном,— ночные сборища живот­ных на особой территории, которая названа им терри­торией встреч. Кошки и коты, живущие в соседних райо­нах, собираются на этой территории. Они рассажива­ются в непосредственной близости, иногда настолько близко, что облизывают друг друга. Агрессивных столк­новений почти не бывает. Такие полуночные встречи продолжаются в течение нескольких часов. Они проис­ходят не в сезон спаривания и, по мнению Лейхаузена, не имеют непосредственного отношения к половому по­ведению. Биологическое значение таких дружеских встреч неясно. Но они, несомненно, дружеские. Те же самые кошки в иное время и на другой территории про­являют агрессию по отношению друг к другу, а иногда даже вступают в драки.

Семейные отношения кошек достаточно сложны и разнообразны. У кошек, живущих в сельской местности, половая активность начинает проявляться в конце зимы. В это время достигают апогея турнирные бои ко­тов, у всех кошек усиливается маркировка территории. Она осуществляется следующим образом: кошка под­нимает хвост, приподнимает заднюю часть тела и вы­прыскивает струйку мочи на какой-то выдающийся предмет. Это проделывают животные обоих полов, но кошки только во время течки или перед ней, а коты — постоянно. Чужие метки привлекают внимание кошек, и они сверху оставляют и свою.

Ранний период развития детенышей у кошек проте­кает так же, как у всех других хищников. Котята рож­даются глухими, слепыми и беспомощными. Глаза и уши открываются у них в 12—13 дней, зубы начинают прорезываться в 3—4 недели. Кошки — образцовые ма­тери. Кормление молоком у кошек продолжается дол­го, и котята значительно дольше, чем щенки, сохраня­ют связь с матерью. Когда котятам исполняется 5— 6 недель, кошка начинает приносить им еду. В естест­венных условиях — это охотничий трофей. Отсюда на­чинается обучение охотничьему мастерству. Сначала кошка приносит мертвых мышей, с которыми котята про­сто играют, а потом — уже в 6—8 недель принесенные мыши оказываются живыми — кошка показывает котя­там, как их ловить. Котята подолгу играют с мышами и затем начинают их поедать. В этом же возрасте у ко­тят начинает вырабатываться и нормальное кошачье гигиеническое поведение. В обучении этому кошка-мать тоже принимает активное участие. Кошки, живущие в доме, показывают котятам собственный «туалет» — ванночку с песком или газетой. Известно, что у чисто­плотных кошек и котята обычно оказываются такими. Котята, выкормленные искусственно, часто грешат на­рушениями гигиенического поведения.

Очень интересная особенность городских кошек — пользование унитазом. Использовать унитаз по прямому назначению некоторые кошки начинают без всякого обу­чения, и таких довольно много. Автору были лично зна­комы по крайней мере шесть таких кошек. Одни из них испражнялись и мочились, сидя на краю унитаза, дру­гие спрыгивали внутрь и «закапывали» экскременты во­дой. Многие московские кошки используют вместо уни­таза сливное отверстие ванны или раковины. Причем оказывается, что специальное обучение никаких поло­жительных результатов не дает. Впрочем, никто, вероятно, не знает, как это нужно делать. Проследить, на­следуется или не наследуется данная особенность по­ведения, автору пока не удалось. Когда мы обнаружи­ли, что одна из наших кошек стала пользоваться уни­тазом, ее за это активно похвалили и угостили. Вскоре она стала при каждом удобном случае демонстриро­вать по команде «покажи» свое умение, каждый раз тре­буя вознаграждения. Два других кота, живших у нас в разное время, всегда старались опередить человека в пользовании унитазом и стремительно влетали в туалет в тот момент, когда туда входил человек. Такое пове­дение, конечно же, не всегда вызывало одобрения со стороны человека, что явно нравилось котам. Огромное значение в развитии котят имеют их игры. Очевидно, всем нашим читателям приходилось видеть, как играют котята с клубком шерсти или бумажкой, привязанной к нитке. Это необычайно увлекательное и красивое зрелище!

Котят кошки защищают самоотверженно. В таком случае нападение может следовать практически сразу, без предварительных церемоний. Кошка, сразу же вы­гнув спину, бросается навстречу врагу, двигаясь свое­образным боковым галопом и завывая, затем вцепляет­ся в самые уязвимые места на морде врага, а иногда и вскакивает ему на спину. В такой ситуации даже са­мые опытные собаки, передушившие немало кошек, предпочитают скрываться бегством. Эрнест Сетон-Томп­сон, который никогда не преувеличивает и не приукра­шивает действительность, в рассказе «Медвежонок Джонни» описывает вполне реальный эпизод, когда в Йеллоустонском парке кошка обратила в бегство мед­ведицу, сначала вцепившись ей в нос, а затем вскочив на спину. Преследование продолжалось до тех пор, по­ка медведица не влезла на дерево.

Кошачьи семьи при нормальных условиях существу­ют до 6—8 месяцев. Уже начав питаться самостоятель­но и даже ловить мышей, котята еще долго продолжают кормиться материнским молоком. Это продолжается обычно до рождения следующих котят. Иногда, если следующих котят уничтожают или если они погибают, кошка-мать снова распространяет свои материнские ин­стинкты на выросших котят из первого помета, и они этим пользуются — продолжают сосать мать и находить­ся под ее защитой.

• ← Рисі
• Справжні тюлені →