Орудия труда и предметы быта найдены в 17 могилах. Ассортимент их довольно однообразен. Большин­ство находок представлены ножами и пряслицами.

Ножи найдены в 12 погребениях VI в. до н. э. (14 экз.) (Берестняги, курганы № 6, 7, погребе­ние 2, № 42, 43; Бобрина, курганы № 35, 40; Пищальники, Пешки, курган № 363: Мед­вин, Горчаков лес, группа I, курган № 3; группа II, курган № 2; Куриловка, кур­ган № 74; Студенцы, курган № 58). К сожале­нию, сохранность их плохая. Все они изготовлены из железа (Типология скифских ножей разрабо­тана Б. А. Шрамко [147, с. 137—152]). На четы­рех следы деревянных ручек (Пи­щальники; Медвин, Горчаков лес, группа II, курган № 2; Студенцы, курган № 58). По форме клинка но­жи делятся на два типа: с дуговидно-изогнутой спинкой и прямой. Первых найдено четыре. Различаются между собой деталями. Первый из них (кур­ган № 2, группа II, Горчаков лес у с. Медвин) небольшой с горбатой спинкой, рукоять не сохранилась (рис. 58, 5). Второй (курган № 42 у с. Берестняги) имеет дуговидно-изогнутую спинку, которая плавно переходит к черенку. У нижнего края черенок отделен от лезвия выступом (рис. 58,1). У третьего (курган № 3, группа I, Горчаков лес у с. Медвин) спинка в отличие от первых двух слегка прогнута и имеет слабо выра­женный уступ (рис. 58, 2). Лезвие четвертого ножа прямое, на черен­ке — два отверстия для прикрепле­ния деревянной ручки (рис. 58, 3).

Форма ножей с дуговидно-изогну­той спинкой была выработана еще в предскифское время [129, рис. 99, 1, 4]. Эта форма находит широкое рас­пространение и позже, на протяжении всего скифского периода [147, с. 138 и сл.].

Ко II типу относится нож из кур­гана № 40 у с. Бобрица. Он имеет прямую, не отделенную от рукояти спинку. Лезвие под углом переходит в рукоять (рис. 58, 4).

Особую группу составляют длин­ные ножи, найденные в курганах № 40 у с. Бобрица и № 6 у с. Бе­рестняги. От остальных они отлича­ются большими размерами (сохра­нившаяся длина 15—16 см), а также и тем, что край ручки их оформлен головками животных.

Нож из кургана № 40 имеет прямую, не отделенную от черенка спин­ку. Лезвие прямое, от черенка отде­лено уступом. Край ручки заканчи­вается изображением головы коня (рис. 58, 6). От ножа из кургана № 6 сохранился черенок длиной 16,5 см и шириной 1,7 см, к краю ко­торого припаяна бронзовая пластин­ка со схематичным изображением го­ловы пантеры, выполненная в скиф­ском зверином стиле (рис. 58, 7). Но­жи аналогичного типа редко встре­чаются в Среднем Поднепровье. Близ­кие к ним найдены в курганах № 402 у с. Журовка и № 491 у с. Макеевка [147, с. 145, рис. 6, 2, 3]. Оформление ручки и размеры, по-видимому, сви­детельствуют об их особом назначе­нии, возможно, ритуальном.

На Княжьей горе, близ Канева, найдены четыре тесла с боковыми выступами. Подобные находки редко, но все же встречаются среди памят­ников предскифского (132, рис. 55, 1) и раннескифского времен (курган у с. Малая Офирна). Последний, правда, имел чуть большие размеры.

В двух могилах VII в. до н. э. об­наружены орудия из кремня. Так, в кургане № 1 у с. Гамарня обнару­жен «нож», а в погребении кургана № 3 у с. Медвин, группа II, найден вкладыш серпа (рис. 58, 10). Подоб­ные находки хотя и редко, но встре­чаются в захоронениях VII в. до н. э. на соседних территориях. Так, крем­невый вкладыш серпа найден в кур­гане № 344 на р. Ташлык в бассей­не р. Тясмин вместе с железным и бронзовым наконечниками копий, кубком и глиняным пряслом [45, с. 114]. Кремневые отщепы обнару­жены в курганах № 15 у с. Констан­тиновка и № 9 у с. Деренговец тоже в бассейне р. Тясмин.

В десяти погребениях встречены предметы, связанные с женским тру­дом. К ним прежде всего принадле­жат пряслица. Они найдены в восьми погребениях (Зеленки, курган № 220; Куриповка, курган № 69, погребение 2; Берестняги, курган № 43; Медвин, группа I, курган № 4; группа III, курганы № 1, 2; группа II, курган № 2; Студенцы, курган № 58). Большинство прясел глиняные и только в одной могиле VIII—VII до н. э. обнару­жено костяное (Зеленки, курган № 220). Оно изготовлено из «головки бедра» и было «просверлено сверху» [29, с. 19]. Костяные прясла хорошо известны по материалам чернолес­ских поселений Лесостепного Право­бережья [129, с. 104], и в Лесостеп­ной Молдавии. Встречаются они и позже в VI в. до н. э. (Трахтемиров­ское городище).

Глиняные прясла изготавливались из такой же глины, что и посуда. По­верхность их заглажена или слегка подлощена, серовато-коричневого или темно-коричневого цвета. Формы их такие же, как мы встречаем и на по­селениях: биконические, округлые с уплощенной верхней и нижней ча­стями, усеченно-конические. Среди них есть украшенные широкими рез­ными линиями (рис. 58, 25), насеч­ками (рис. 58, 11, 12) или без орна­мента (рис. 58, 14, 15).

В погребении 1 кургана № 289 у с. Бурты найдено костяное шило. К числу предметов обихода принад­лежит бронзовый крючок, найденный в кургане № 40 у с. Бобрица (рис. 58, 9). Он имеет вид стержня, один край которого заканчивается петлей, а вто­рой загнут, с плоской шишечкой на конце. Стержень в верхней части украшен нарезками. В памятниках раннескифского времени подобные находки неизвестны, на зато они до­вольно часто встречаются в степных скифских курганах, где их обычно изготавливали из железа.

Оружие встречено в 20 могилах. Представлено акинаками, копьями, наконечниками стрел. В двух случа­ях обнаружены фрагменты боевого портупейного пояса (Ходоров, курган № 423; Берестняги, курган № 43).

Наконечники стрел встре­чаются наиболее часто. Находки их зафиксированы в 18 могилах (Берестняги, курганы № 6, 42, 43, 82; Бобрица, курганы № 35, 37, 40; Куриповка, курганы № 68, 77; Лазурцы, курганы № 1, 2; Медвин, раскопки 1901, 1906 гг., Горчаков пес, группа I, курган № 3; Пешки, курган № 362, погребение 1; курган у с. Пищальники; Ромашки, курган № 421; Синявка, курган № 100). Из них в собраниях музеев частично со­хранились стрелы из 13 погребений. Имеются наконечники и среди слу­чайных находок (Берестняги, Берко­зовка, Емчиха, Трахтемиров).

Большинство стрел бронзовых. В двух могилах обнаружены костя­ные (Лазурцы, курган № 2, Медвин, Горчаков лес, группа I, курган № 3). В одном случае — железные (Медвин, Горчаков лес, группа I, курган № 3).

В могилах наконечники лежали в колчанах, от которых в четырех слу­чаях сохранились следы дерева (Си­нявка, курган № 100; Бобрица, кур­ганы № 35, 40; Куриловка, курган №68). О наличии в погребениях колчанов свидетельствуют также най­денные в двух могилах так называе­мые костяные грибовидные «гвозди­ки» с полукруглой шляпкой и заост­ренной «ножкой» высотой 1,5—2 см (рис. 59, 72) (Медвин, Горчаков лес, группа I, курган № 3; группа III, курган № 3), которые, как мы ука­зывали выше, служили для скрепле­ния частей кожаной оббивки колча­нов или горитов.

Наиболее ранние наконечники, ко­торые мы относим еще к предскифскому времени, были случайно найде­ны в урочище Княжья гора близ Ка-нева. Стрелы костяные. Три из них имели листовидную форму со стержневидными черешками, концы ко­торых обломаны. Один втульчатый с шестигранной головкой (рис. 59, 1—4). Стрелы, близкие к описанным, известны по находкам на чернолес­ских городищах [19, с. 6; 129, с. 66].

Среди бронзовых наиболее ранни­ми являются двухлопастные, массив­ные, длиной 5 см, с пером удлинен­но-ромбической формы, охватываю­щим почти всю втулку с шипом, слу­чайно найденные у сел. Беркозовка и Трахтемиров (рис. 59, 5, 6). Анало­гичные наконечники обнаружены в кургане у с. Енджа в Болгарии, ко­торый датируется В. А. Ильинской началом VII в. до н. э. [42, с. 151. По аналогии со стрелами из кургана № 524 у с. Жаботин к VII в. до н. э. относим два бронзовых наконечника с ромбической головкой и шипом на втулке, случайно найденные у с. Ем­чиха (рис. 59, 7, 8). Остальные нако­нечники VI в. до н. э.

Приведем описание наконечников стрел, найденных в погребениях По­росья.

с. Ромашки, курган № 421. Пять бронзовых наконечников из погребе­ния представлены одним типом: двух­лопастными с головкой листовидной формы и выступающей втулкой. Длина их 4 см (рис. 59, 9). По клас­сификации А. И. Мелюковой, они характерны для VII—VI вв. до н. э. [81, с. 18, 6Б-2].

с. Пищальники. Из 16 наконечни­ков стрел, найденных в погребении, в собрании ГИМ УССР сохранилось четыре. Представлены они следую­щими типами: двухлопастная с ли­стовидной головкой и шипом на втул­ке; такая же, но с овальной голов­кой; трехлопастная со втулкой, кон­цы лопастей срезаны под острым углом; трехгранная непрофилированная со втулкой (рис. 59, 10—13). Все наконечники, по определению П. Д. Pay, относятся к раннеархаиче­скому периоду [153, taf. I, i с. Id, 2е].

с. Пешки, курган № 362, погребе­ние 1. Из двух сохранившихся в мо­гиле наконечников один — двухло­пастный с листовидной головкой и шипом на втулке, другой — трехгран­ный непрофилированный с полу­овальной головкой и гранями, срезан­ными ко втулке под прямым углом (рис. 59, 14, 15). Оба наконечника характерны для VII—VI вв. до н. э. [81, табл. 6]. Трехгранные встреча­ются и в погребениях середины VI в. до н. э. (Матусов, Репяховатая моги­ла, раскопки А. И. Тереножкина 1974 г.).

с. Медвин, курган, раскопанный в 1901 г. В собрании ГЭ из этого погре­бения хранится 15 наконечников сле­дующих типов: 1) двухлопастные, с листовидной головкой, длинной втул­кой и шипом — 8 экз., 2) такой же, но без шипа — 1 экз.; 3) трехлопаст­ный с листовидной головкой и длин­ной втулкой с шипом — 1 экз.; 4) та­кой же, с короткой остролистной го­ловкой, длинной втулкой с шипом — 1 экз.; 5) трехлопастный с небольшой листовидной головкой, длинной втул­кой и с выемками у основания втул­ки — 1 экз.; 6) такой же, но с шипом на втулке — 1 экз.; 7) трехгранный с небольшой головкой и длинной втул­кой. Концы граней срезаны к втул­ке под острым углом — 1 экз. (рис. 59, 16—22). Стрелы, аналогичные опи­санным выше, встречаются в колчан­ных наборах VII—VI вв. до н. э. [81, табл. 6, 3-5; К—1, 0-6,11].

с. Берестняги, курган № 42. Пять наконечников представлены следую­щими типами: 1) двухлопастный с остролистной головкой и шипом на втулке — 1 экз.; 2) такой же с листо­видной головкой и резким перехо­дом от головки ко втулке — 1 экз.; 3) трехлопастные с листовидной головкой и шипом на втулке — 2 экз.; 4) такой же, с овальной головкой и шипом на длинной втулке — 1 экз. (рис. 59, 23—26). Подобные стрелы характерны для VII—VI вв. до н. э. Типы 2 и 4 известны в курганах се­редины VI в. до н. э. (Гуляй-город, курган № 38, Старшая могила).

с. Медвин, Горчаков лес, группа I, курган № 3. В погребении сохрани­лось четыре наконечника следующих типов: 1) трехгранные с небольшой овальной головкой и короткой втул­кой. Прямые желобки на гранях вы­деляют втулку — 2 экз; 2) железный двухлопастный с овальной головкой, повторяющий форму бронзовых,— 1 экз.; 3) костяной наконечник пира­мидальной формы четырехугольный в сечении— 1 экз. (рис. 59, 27—30). Бронзовые наконечники I типа редко встречаются в колчанных наборах. Аналогичные найдены в погребении кургана № 5 у с. Рыжановка первой половины VI в. до н. э. [130, с. 214, рис. 3, 4, с. 215]. Известны они и позже, в середине и второй половине VI в. до н. э. (Бельск, уроч. Скоро­бор, курганы № 4, 10) [58, с. 169, рис. 43, 24, 25]. Железные и костя­ные наконечники, подобные нашим, встречаются на протяжении всего VI в. дон. э. [81, с. 18—191.

с. Куриловка, курган № 77. Пять бронзовых наконечников представле­ны двумя типами: двухлопастным с ромбовидной головкой и шипом на втулке — 1 экз.; трехлопастными с овальной или листовидной головкой и шипом на втулке — 4 экз. (рис. 59, 31—32). Последние обычно встреча­ются в комплексах первой половины VI в. до н. э. [81, табл. 6], что ка­сается I типа, то такие стрелы харак­терны для VII в. до н. э. [42, с. 14, рис, 2], но в отдельных случаях встречаются и в комплексах VI в. до н. э. (Журовка, курган № 406).

с. Медвин, курган, раскопанный в 1906 г. Шесть наконечников стрел представлены четырьмя типами: двух­лопастным с листовидной головкой и шипом на длинной втулке — 1 экз.; трехлопастными с овальной головкой и шипом на втулке — 2 экз.; трехло­пастными с длинной втулкой, кон­цы лопастей срезаны к втулке под острым углом — 2 экз.; трехгранный с короткой втулкой, концы граней срезаны к втулке под острым углом (рис. 59, 33—36). Описанные нако­нечники хорошо известны в колчан­ных наборах первой половины VI в. до н. э. [153, taf. I, lc. 2A; taf. III, 1g; 81, табл. 6А, 5].

с. Бобрица, курган № 35. В собра­нии ГИМ УССР из 21 наконечника сохранилось два двухлопастных с овальной головкой и длинной втулкой VI в. до н. э. (рис. 59, 37). П. Д. Pay видел семь наконечников и отнес их к середине VI в. до н. э. [153, с. 17].

с. Синявка, курган № 100. Из 160 наконечников в собрании ГИМ УССР сохранилось два: трехгранный с листовидной головкой и шипом на втулке и такой же, но с пирамидаль­ной головкой и короткой втулкой (рис. 59, 38, 39). П. Д. Pay стрелы из погребения датирует серединой VI в. до н.э. [153, с. 17].

с. Берестняги, курган № 82. Из 18 найденных наконечников в собра­нии ГИМ УССР сохранилось 16. Представлены они следующими типа­ми: 1) двухлопастный с небольшой ромбической головкой, длинной втул­кой и шипом — 1 экз.; 2) такой же, но с листовидной головкой и шипом на втулке — 1 экз.; 3) такой же, но без шипа — 1 экз.; 4) трехлопастные с овальной головкой, выступающей втулкой и шипом — 8 экз.; 5) трехло­пастный с овальной головкой, концы лопастей скошены к втулке, на ко­торой имеется шип,— 1 экз.; 6) трех­лопастный с остролистной головкой и длинной втулкой — 1 экз.; 7) трех­гранные с головкой листовидной фор­мы и шипом на втулке — 3 экз. (рис. 59, 40—47). П. Д. Pay стрелы из этого кургана датирует серединой VI в. дон. э. [153, с. 17].

с. Лазурцы, курган № 2. Из 61 найденного наконечника в собрании ГИМ УССР хранятся 50. Среди них обнаружены следующие типы: 1) двухлопастный с небольшой го­ловкой, длинной втулкой с шипом — 1 экз.; 2) двухлопастный с листо­видной головкой и шипом на втул­ке — 1 экз.; 3) такой же с овальной головкой, но без шипа — 1 экз.; 4) трехлопастные с листовидной или овальной головкой и шипом на втул­ке — 19 экз.; 5) такие же, но без ши­па — 2 экз.; 6) трехлопастные с ост­ролистной головкой, короткой высту­пающей втулкой и шипом. Концы лопастей скошены к втулке — 6 экз.;

7) такие же со сводчатой головкой и длинной втулкой. Концы лопастей срезаны под прямым углом — 2 экз.;

8) такой же с короткой втулкой. Концы лопастей срезаны под прямым углом к втулке—1 экз.; 9) трехло­пастный с короткой втулкой, лопасти срезаны к втулке под острым уг­лом — 3 экз.; 10) трехлопастный тре­угольной формы с ровным основани­ем — 1 экз.; 11) такой же, но более вытянут — 1 экз.; 12) трехгранные со сводчатой головкой, выступающей втулкой и выемками у основания втулки. Концы граней срезаны ко втулке под острым углом — 5 экз.; 13) такие же, но концы лопастей сре­заны под прямым углом — 2 экз.; 14) трехгранный с овальной головкой и выступающей втулкой — 1 экз.;

15) костяной пирамидальный, четы­рехугольный в сечении с треуголь­ным вырезом на концах граней —

1 экз.; 16) костяной пулевидный округлый в сечении — 1 экз. (рис. 59, 48—64).

Наконечники 2—8, 12—14 типов, по классификации А. И. Мелюковой, характерны для VII—VI вв. до н. э., но отдельные их экземпляры встре­чаются и позже, во второй половине VI в. до н. э. [81, табл. 7, А—4, Г— 9]. Типы 10 и 11 характерны для второй половины VI—V вв. до н. э. [81, с. 21, табл. 7]. Костяные нако­нечники встречаются на протяжении всего VI в. до н. э.

с. Куриловка, курган № 68. Из найденных при раскопках 14 нако­нечников в ГИМ УССР сохранилось шесть. Среди них: 1) трехлопастные с треугольной головкой, короткой втулкой и срезанными под прямым углом к втулке лопастями — четы­ре экз.; 2) такие же, но лопасти сре­заны к втулке под острым углом — 2 экз. (рис. 59, 65—68). Подобные стрелы появляются в памятниках первой половины VI в. до н. э. Одна­ко от последних найденные отлича­ются более легкими пропорциями, бо­лее удлиненной головкой и меньшей шириной ее у основания, что харак­терно уже для колчанных наборов второй половины VI в. до н. э. [81, с. 21, табл. 6, 0—22; табл. 7, А—15].

Стрелы из курганов № 6, 43 у с. Берестняги, № 37, 40 у с. Бобри­ца, № 1 у с. Лазурцы в музейных собраниях не сохранились.

Отдельные находки. К ним принадлежат три двухлопастных на­конечника с овальной головкой и ши­пом на втулке или без него, найденные у с. Трахтемиров (рис. 59, 69); двухлопастный наконечник с оваль­ной головкой и шипом на втулке, из с. Берестняги (рис. 59, 70); трехло­пастный с овальной головкой и вы­ступающей втулкой из с. Пищальники (рис. 59, 71). Все они встречают­ся на протяжении всего VI в. до н. э., но особенно часто в первой его поло­вине.

Акинаки найдены в пяти погре­бениях VI в. до н. э. (Куриловка, курган № 77; Лазурцы, курган № 2; Куриловка, курган № 68, по­гребение 2; Медвин, раскопки 1906 г.: Си­нявка, курган № 100) Два происходят из случайных находок (с. Староселье; бывший Каневский уезд). Из них в коллекциях музеев сохранилось пять. Все они принадлежат к одному типу с прямым навершием. Исключение составляет меч из кургана № 100 у с. Синявка.

Кинжалы из кургана № 77 у с. Ку­риловка и две случайные находки из с. Староселье и Каневского уезда имеют узкое прямое брусковидное навершие и почковидное перекре­стие (рис. 60, 7, 8; рис. 40, 4). Руко­яти кинжалов из кургана № 77 и Каневского уезда с бортиками по краю. Клинки сужаются к концу острия. У акинака из Староселья кли­нок у основания более широкий, поч­ти треугольной формы. Длина кин­жалов из кургана № 77 и Каневского уезда — 30 см, Староселья — 23 см. Подобные кинжалы (I отдел, I тип по классификации А. И. Мелюковой) известны с конца VII—VIвв. до н. э., но широкое распространение получа­ют во второй половине VI в. [81, с. 47—49]. Акинаки из курганов у с. Медвин (раскопки 1906 г.) и № 68, погребение 2 у с. Куриловка в отличие от описанных выше имеют на­вершие в виде широкого и короткого брусков (рис. 60, 9; 24, 17). Клинок у первого из них (рис. 60, 9) с парал­лельными лезвиями сужается близ острия. Длина 38,8 см. Второй сохра­нился частично (рис. 24, 27). Мечи и кинжалы с широким брусковидным навершием в основном характерны для VI в. до н. э., но отдельные их экземпляры встречаются и позже [81, с. 50].

У меча из кургана № 100 у с. Си­нявка рукоять и навершие не сохра­нились. По описанию А. А. Бобринского, рукоять его была деревянной. В ГИМ УССР сохранился клинок с железным перекрестием прямоуголь­ной формы со слегка округленными углами и с двумя железными заклепками. Длина сохранившегося клинка 40 см (рис. 60, 10). Этот меч принад­лежит к редкому типу, не получив­шему широкого распространения в Скифии. Кроме указанного известно еще три подобных акинака с террито­рии Северного Причерноморья. Два из них случайно найдены в урочище Галущено близ с. Пастырское [96, с. 33, 6] и на Вельском городище [148, с. 118, рис. 11, 2], третий — в погребении VI—V вв. до н. э. у с. Верхнетарасовка Запорожской об­ласти [88, с. 57, рис. 13]. Последний отличается меньшими размерами. Акинаки с прямоугольным перекре­стием хорошо известны по находкам в памятниках Северного Кавказа и Закавказья VI—V вв. до н. э. [88, с. 56,57].

Кинжал из кургана № 2 у с. Лазурцы не сохранился. Наконечники копий обнару­жены в восьми погребениях VII— VI вв. до н. э. (Медвин, Горчаков лес, группа I, кур­ган «средний», группа II. курганы № 2, 3; Берестняги, курганы № 6, 42; Синявка, курган № 100; Куриповка, курган № 68, по­гребение 2; Берестняги, курган № 42), шесть происходят из случайных находок (Трахтемиров, Лысая гора, из распа­ханных могил близ Канева (2 экз.), быв­шего Каневского уезда, с. Хмельна). Целых ко­пий — десять. В двух могилах они найдены в обломках, в трех совсем не сохранились (Медвин, Горчаков лес, группа I, «средний» курган, Бобрица, курган № 40; Берестняги, курган №42).

Наконечники копий делятся на три типа.

К I относятся три копья, найден­ные случайно в Каневском уезде, Трахтемирове, Лысой горе близ Канева. Для них характерно дугообраз­ной формы перо и широкое ребро, плавно переходящее во втулку. Дли­на первого — 13 см, второго — 20 см, третьего — 31,5 см (рис. 60, 4, 23, 9; 43, 6). Судя по сохранившемуся об­ломку, к этому же типу принадлежит копье из кургана № 6 у с. Берестня­ги (рис. 2, 4). Подобные копья явля­ются наиболее ранними. Известны они среди памятников VI в. до н. э., но особенно часто встречаются в первой половине [81, с. 30, табл. 12, 4-7].

Ко II типу принадлежат два копья из распаханных могил в окрестностях Канева (коллекция Ф. Ф. Кундеревича). В отличие от описанных -выше перо у них оваль­ное, а высокое узкое ребро не пере­ходит во втулку. Длина копий 32— 35 см (рис. 60, 4). Подобные копья известны с VI по IV в. до н. э., но чаща встречаются в VI — первой по­ловине V в. до н. э. [81, с. 38].

К III типу относятся четыре копья с пером ромбическим в сечении. Ко­пья из кургана № 3 группы II Гор­чакова леса у с. Медвин и с. Хмель­на (отдельная находка) имеют не­большое, расширяющееся в нижней части перо и коническую втулку, ко­торая почти в полтора раза превы­шает длину пера. Размеры копий 17 и 20,5 см (рис. 60, 1, 2). Прямых аналогий в памятниках Украины ко­пья не имеют. Ближе всего они к на­конечникам из погребения № 25 Сержень-Юртовского могильника на Северном Кавказе, VII в. до н. э. [63, с. 115]. Копье из кургана № 100 у с. Синявка (рис. 60, 5) с конической втулкой своеобразно. От раннескифских, распространенных на террито­рии Украины, оно отличается фор­мой пера, наибольшее расширение которого приходится на последнюю треть его длины, чем напоминает кавказские. Общие размеры копья 32 см. Копье из погребения 2 курга­на № 68 у с. Куриловка имеет узкое вытянутое перо, длина которого чуть превышает втулку. Перо под тупым углом переходит в коническую втул­ку. Размеры копья 46 см (рис. 60, 6). Этот тип копья не получил широ­кого распространения в памятниках Украины. Близкие к нему по фор­ме, в небольшом количестве, извест­ны среди памятников IV—III вв. до н. э. Северного Причерноморья [81, с. 42, табл. 13, 7, 8]. Последние А. И. Мелюкова связывает с кавказ­скими, прототипы которых ей изве­стны в Закавказье среди бронзовых копий доскифского времени [81, с. 42].

Из защитного доспеха в погребе­ниях Поросья найдены остатки бо­евого портупейного пояса (курган № 423 у с. Ходоров). Здесь сохрани­лось 35 обломков железных длинных, узких, дуговидно-изогнутых пласти­нок, набранных горизонтальными ря­дами. Нижний край каждой пластин­ки перекрывает половину ширины пластины, расположенной рядом. Концы всех пластинок обломаны. Максимальная длина их 8,5 см, ши­рина 1,5 см. Следы отверстий не про­слеживаются (рис. 60, 11).

В кургане № 375, погребение 1 у с. Емчиха найден бронзовый, полый внутри предмет со сквозным отвер­стием, высотой 2,5 см (рис. 17, 3), очевидно, служивший деталью навер­шия или булавы.

Предметы конского снаряжения об­наружены в 15 погребениях VIII— VI вв. до н. э. (Пешки, курган № 362, погребение 1; Пищальники; Степанцы, курган № 11; Хо­доров, курган № 423; Емчиха, курган № 373, погребение 1; № 375, погребения 1, 3; Берестняги, курганы № 6, 43, 45, 82; Бо­брица, курганы № 35, 40; Медвин, «сред­ний» курган; Медвин, группа II, кур­ган № 2) Из них 10— случайные находки. Удила изго­товлялись из бронзы и железа. Пред­ставлены тремя типами.

Тип I. Бронзовые удила двукольчатые, так называемого кобанского типа (рис. 61, 1, 2). В бассейне р. Рось известно их пять. Один из кургана № 11 у с. Степанцы, четыре случайно найдены у сел Зеленки, Бровахи, бывшего Каневского уезда и Яблоновки. Последние имеют еще дополнительное звено для повода. Абсолютный возраст удил устано­вить затруднительно, так как боль­шая часть их происходит из случай­ных находок. Могила в кургане № 11 у с. Степанцы оказалась ограбленной и, кроме удил, в ней ничего не сохра­нилось.

Удила кобанского типа являются одними из ранних в Среднем Поднепровье. Сводка их находок дана в ра­боте А. А. Иессена [33, с. 54—56]. К ним можно еще добавить удила, найденные в кургане у с. Носачево Черкасской обл. [57, с. 174, рис. 1, 1—3], близ с. Лихачевка и в погре­бении у с. Бутенки в бассейне р. Ворскла [58, с. 149]. Среди ука­занных наиболее ранними являются удила, входящие в состав клада чернолесского времени, найденного на городище у с. Залевки в бассейне р. Тясмин. Наиболее поздними — удила из кургана у с. Мошны Чер­касской обл., датируемого концом VIIв. до н. э. [45, табл. 20, 1, 2, 5-8].

Тип II. Удила бронзовые с отвер­стием в виде стремечка (7 экз.) (Емчиха, курган № 373; Медвин, Горчаков лес, группа II,— курган № 2; Берестняги, курганы № 6, 45; три — случайные находки, два — в с. Медвине и бывшем Каневском уезде). К этому же типу принадле­жат железные удила с отверстиями наподобие стремечка бронзовых (рис. 61, 4) из погребения у с. Пищальни­ки и кургана № 362 у с. Пешки.

На территории Украины стремечковидные удила появляются еще в предскифское время (Черногоровка, Камышеваха). Однако в Лесостеп­ном Правобережье находки их из­вестны с конца VII в. до н. э. (Кон­стантиновка, курган № 15; Жаботин, курганы № 2, 524), но широкое рас­пространение они получают в первой половине VI в. до н. э., а на Посулье — до конца VI в. до н. э. [36, с. 44].

Тип III представлен железными удилами, стержни которых на кон­цах загнуты в кольцо (рис. 61, 5). Обнаружены в трех курганах (Боб­рица, курганы № 35, 40; Ходоров, курган № 423). Подобные удила в Лесостепном Правобережье известны с VII—VI вв. до н. э. (Теклино, кур­ган № 346) и распространены до конца скифского периода.

Псалии представлены четырьмя типами.

Тип I. Псалии бронзовые с тремя боковыми петлями на стержне и плоской шляпкой на одном конце, а дру­гой — уплощен и более или менее изогнут в виде лопаточки (рис. 61, 11). Известно пять экземпляров из Канева и бывшего Каневского уезда. Эти псалии обычно встречаются с удилами кобанского типа и, как и последние, распространены в VIII и VII вв. до н. э.

К этому же типу принадлежит бронзовый псалий, случайно найден­ный у с. Пищальники (рис. 61, 12). Стержень его с тремя боковыми пет­лями в отличие от вышеописанных квадратный в сечении. Один конец слегка загнут, а второй имеет не­большую шляпку.

Тип II. Псалии бронзовые с муф­тообразным уплощением в средней части и тремя отверстиями в них. Один найден случайно в бывшем Ка­невском уезде и два — в погребениях (Медвин, Горчаков лес, группа II, курган № 2; Емчиха, курган № 375) (рис. 61, 6—8). Псалии различают­ся между собой деталями. Так, утол­щения около отверстий на первом из них (рис. 61, 7) квадратные, а фор­ма изогнутого стержня и плоская шляпка на другом конце, как и у псалиев I типа. На одном конце псалия из кургана № 375 у с. Емчиха коническая шишечка (рис. 61, 6), а на псалии из кургана № 2, груп­па II у с. Медвин изображено ко­пыто (рис. 61, 8).

Псалии II типа не получили ши­рокого распространения. В Лесостеп­ном Левобережье они совсем неиз­вестны, а на Правобережье кроме найденных в Поросье известны две пары из курганов № 524 у с. Жаботин и № 183 на р. Тенетника [45, табл. 7, 11; табл. 29, 9]. За предела­ми Украины аналогичные псалии найдены в Старом Тулучееве бывшего Богодуховского уезда Воронеж­ской губернии и в погребении у хут. Алексеевского Ставропольско­го края [61, с. 68].

Тип III. Псалии железные в ви­де округлого в сечении стержня с тремя боковыми петлями, один ко­нец которого загнут и заканчивается шишечкой. Найдены в пяти погребе­ниях (Бобрица, курган № 40; Бере-стняги, курганы № 43, 82; Пешки, курган № 362, Пищальники) (рис. 61, 9, 10); у псалия из последнего кур­гана вместо шишечки изображена плохо сохранившаяся голова живот­ного (рис. 61,10).

Подобные псалии распространены на огромной территории [36, с. 45]. В бассейне р. Тясмин они известны с конца VII—VI вв. до н. э. (Теклино, курган № 346), а на Роси с пер­вой половины VI в. до н. э.

Тип IV представлен обломком ко­стяного псалия с тремя отверстиями на стержне и головкой барана на од­ном конце, найденным случайно около с. Берестняги (рис. 61, 13).

Костяные псалии, аналогичные описанному, обычны для памятников VI в. до н. э. Среднего Поднепровья. Основная масса их известна из по­гребений Посулья [36, с. 46, 50]. На Роси их мало. Кроме указанного че­тыре фрагмента найдены при рас­копках Трахтемировского городища.

Уздечные бляшки. В со­став уздечного набора входят разно­образные пряжки-пронизы, скреп­лявшие перекрещивающиеся ремни, а вместе с тем и украшавшие уздеч­ку. В курганах № 45 у с. Берестняги и № 375, погребение 3 у с. Емчиха, найдены бляшки крестовидной фор­мы. В первом из них две бляшкл имеют вид четырехлепестковой ро­зетки с орнаментом внутри и петлей на оборотной стороне (рис. 61, 16). Третья бляшка из этого же кургана петли не имела. На месте одного вы­ступа изображены в профиль две ор­линые головки, обращенные в раз­ные стороны. На голове выделен глаз, а раздвоенная шея прочерчена продольными бороздками. Оборотная сторона ее плоская, а в основании каждого выступа имеется по два от­верстия (рис. 61, 14). Бляшка из кургана № 375 также имеет отвер­стия в выступах и отличается от опи­санных выше деталями орнамента (рис. 61, 25).

В Лесостепном Правобережье кре­стовидных бляшек кроме указанных известно пять: три найдены в быв­шем Черкасском уезде [36, с. 56, 57, рис. 14, 2, 5, 8], по одной было в кур­ганах у с. Глеваха [127, с. 90, табл. 1, 9] и у с. Пруссы [141, табл. XLIII]. Кроме того, пять бляшек имеется в коллекции Ф. Ф. Кундеревича, место находки которых не известно. Из указанных выше только две из быв­шего Черкасского уезда, подобно найденным в кургане № 45 у с. Берестняги, имеют петлю на оборотной стороне. Остальные с отверстиями. Большое количество крестовидных бляшек найдено в Лесостепном Ле­вобережье в памятниках Посульской группы. По данным В. А. Ильинской, их насчитывается до 80. Среди них только одна, из кургана № 14 у с. Поповка, имеет петлю на оборот­ной стороне. Остальные с орлиными головками или без них, с отверстия­ми [36, с. 56].

Крестовидные бляшки В. А. Иль­инская связывает с близкими к ним по форме костяными предскифского периода [36, с. 56, 57]. В отличие от раннескифских они не пришивались, а надевались на ремни с помощью петли, и на них нет дополнитель­ных изображений голов животных. В Среднем Поднепровье крестовид­ные бляшки известны с предскиф­ского времени и доживают до конца VI в. до н. э.

В насыпи кургана № 6 у с. Бере­стняги найдена бронзовая бляшка с плоским округлым щитком и петлей на оборотной стороне (рис. 61, 18). Подобные бляшки не получили рас­пространения в раннескифское вре­мя. Близкие к ней известны раньше, в предскифское время, а также в V— III вв. до н. э.

Бляшка из кургана № 40 у с. Бобрица была украшена головой лоша­ди в профиль (рис. 61, 20). Брон­зовая уздечная пронизь из кургана № 423 у с. Ходоров имела кониче­скую форму (рис. 61, 17).

Возможно, с конским снаряжением связаны два бронзовых кольца диа­метром 2 и 4 см, найденные в курга­не № 2 группы II Горчакова леса у с. Медвин (рис. 31, 13) и № 35 у с. Бобрица (рис. 61, 19), где они лежали вместе с удилами.

Предметы туалета в погребениях предскифского времени Поросья не встречены. Они известны с VI в. до н. э. В могилах представлены зер­калами и каменными блюдами, кото­рые, правда, по мнению некото­рых исследователей являлись предме­тами культа [118, с. 166, 167].

Зеркала представлены десятью экземплярами из погребений и от­дельных находок. Среди них разли­чаем два типа: с центральной и боко­вой ручками. Зеркал с центральной ручкой шесть (Бобрица, курган № 35; Медвин, курган, раскопанный в 1906 г.; курган № 2 у с. Лазурцы; три случайно найдены у г. Канева и на Княжьей горе близ г. Канева). Они имеют диск округлой формы, диаметром 10—15 см, с вертикаль­ным бортиком по краю и небольшой ручкой в виде петли в центре (рис. 62, 3). Зеркало из кургана № 35 у с. Бобрица в отличие от опи­санных выше имело большие разме­ры (диаметр 15 см) и центральную ручку в виде двух столбиков с пло­ской пластиной сверху, с изобра­жением на ней вепря (рис. 62, 2). Зеркало из кургана № 2 у с. Ла­зурцы не сохранилось. Из отчетов известно, что оно имело централь­ную ручку.

Территория распространения зер­кал описанного типа обширна [112, с. 82—86]. Ближайшие аналогии на­ходим в погребениях VI в. до н. э. бассейна Тясмина (Журовка, курган № 407; Репяховатая могила близ с. Матусово, погребение № 2; кур­ган № 2 у с. Листопадово в верховьях Тясмина) [45, табл. 10, 3; 12, с. 65, 67, рис. 2, 9; 96, с. 35, табл. 24, 13], под Киевом: (курган № 5 у с. Гатное, Перепятиха [27]), у с. Ерчики в Житомирской области, а также в бассейне Ворсклы [112, с. 71], в Посулье [38, с. 151, 152], на Дону [14, с. 55], Северном Кав­казе [112, с. 82—86] и в сарматских могилах [118, с. 155, 156].

Зеркал с боковой ручкой — четы­ре. Одно из них, с бронзовой ручкой, случайно найденное между селами Селище и Бучак, сохранилось ча­стично. Округлый диск его имеет вертикальный бортик высотой 5 мм. Ручка с одной стороны украшена желобками, а на конце схематиче­ским изображением головы барана. В месте соединения ручки с диском имеется массивная сегментовидная припайка. Диаметр зеркала 16 см, длина ручки 10,5 см. Общая дли­на 26,5 см (рис. 62,4).

Подобных зеркал в Среднем По­днепровье известно два. Одно из них VI в. до н. э. найдено в кургане № 38 у с. Гуляй-город в бассейне Тясмина [45, табл. 2, 8]. Ручка его украшена желобками и изображени­ем головы барана, но припайка на месте соединения ручки с диском от­сутствует. Другое зеркало, обнару­женное в кургане № 18 у с. Мачуха в бассейне р. Ворскла, так же VI в. до н. э. От найденного в Поросье оно отличается наличием волют в верх­ней части ручки [58, рис. 41, 8]. Кро­ме указанных подобные зеркала встречаются на большой территории: в курганах Западной. Подолии [80, с. 44, рис. 8, 1], Ольвии, Венгрии, Семиградье и Приуралье [23, с. 28— 31]. Принято их считать изделием Ольвийского производства. Однако В. М. Скуднрва высказала предполо­жение, что эти зеркала могли изго­товляться не только в Ольвии, но и в Скифии местными мастерами [117, с. 6, 7].

В курганах № 100 у с. Синявка и № 418, погребение 3 у с. Лазурпы найдены бронзовые зеркала, у кото­рых боковые ручки были железны­ми. К сожалению, они не сохрани­лись. Подобные зеркала датирова­лись V—IV вв. до н. э. [138, с. 6, 7]. Однако их новые находки в по­гребениях середины VI в. до н., э. (Репяховатая могила близ с. Матусово в бассейне Тясмина), а также в ряде комплексов второй половины VI в. до н. э. [119, с. 101, 102] сви­детельствуют о появлении зеркал в VI в. до н. э.

У зеркала из кургана у с. Емчиха (без номера) боковая ручка не со­хранилась. Диск имеет форму не со­всем правильного круга диаметром 21,2 см. У его края просверлены два отверстия, что свидетельствует о на­личии накладной ручки (рис. 62, 1).

Каменные блюда обнаруже­ны в четырех погребениях (Лазурцы, курган № 418, погребение 3; Бобрица, курганы № 35, 87, погребение 2; Синявка, курган № 100) Сохра­нилось два. Блюдо из кургана № 100 у с. Синявка изготовлено из песчани­ка. Имеет овальную форму и невы­сокий, выступающий над краем бор­тик. С одной стороны имеется вы­ступ в виде схематического изобра­жения головы барана. Длина его 27 см (рис. 62, 5). От блюда из по­гребения № 2 в кургане № 87 у с. Бобрица сохранилась половина. Судя по фрагменту, оно также имело форму овала с невысоким бортиком и в отличие от первого с клиновид­ным выступом с одной стороны (рис. 13, 7).

Песчаниковые блюда хорошо из­вестны не только по находкам в по­гребениях VI в. до н. э. Среднего Поднепровья, но и на поселениях. Сводка их находок дана в работах В. А. Ильинской [45, с. 154; 38, с. 150]. До сравнительно недавнего времени считали, что блюда харак­терны для лесостепных памятников. Однако в последние годы находки их стали известны и в степи на юге Украины, и на Дону [38, с. 150; 14, с. 55; 53, с. 172, рис. 2].

В погребении кургана № 90 у с. Бобрица найдены две песчанико­вые плиты, находки которых изве­стны и в других могилах (курган № 524 у с. Жаботин в бассейне Тяс­мина) [45, с. 154].

Одежда и украшения. Оде­жду и головной убор по материалам погребений Поросья выяснить труд­но, так как ни ткань, ни кожа в мо­гилах не сохранились. Почти ничего для выяснения особенностей одежды не дают и найденные в могилах укра­шающие ее бляшки. Большинство погребений принадлежало рядовому населению, одежда которого не от­личалась богатством убранства, а от­дельные более богатые захоронения часто были ограблены. В связи со сказанным значительный интерес представляют женские (?) могилы в курганах № 100 у с. Синявка и № 35 у с. Бобрица, в которых нетро­нутыми оказались бляхи, украшавшие некогда головной убор предста­вительниц родоплеменной знати.

Приведем их описание. На черепе погребенной в кургане № 100 у с. Синявки золотые бляшки располагались в следующем порядке: над лбом в два ряда располагались 11 бляшек в виде треугольников (рис. 41, 5), со­ставленных из строенных кружков, обращенных вершинами один к дру­гому. На темени и по бокам распо­лагались золотые бляшки в виде фи­гуры оленя с подогнутыми ногами, вытянутой вперед шеей и стилизо­ванными рогами (31 экз.) (рис. 63, 20, 22). По данным исследователя, бляхи были не пришиты, так как от­верстий на них нет, а «укреплены» на повязке, которая сзади на затыл­ке скреплялась золотой гвоздевидной булавкой [8, с. 138].

Аналогичное расположение бля­шек, судя по описанию исследовате­ля, было на головном уборе умерше­го в кургане № 35 у с. Бобрица. Надо лбом располагалось 15 золотых бля­шек в виде строенных кружков (рис. 10, 3), а выше — 19 бляшек в виде горного козла (рис. 63, 23) с подогнутыми ногами и повернутой назад головой. Бляшки так же, как и в кургане у с. Синявки, были «укреплены», а не пришиты к повяз­ке. У головы находились две бронзо­вые гвоздевидные булавки, которыми скреплялся головной убор [8, с. 112— 113].

По мнению А. А. Бобринского и М. И. Ростовцева, эти головные уборы имели вид платка или повяз­ки, скрепленной сзади булавкой [114, с. 494, 495]. А. И. Тереножкин и В. А. Ильинская считают, что голов­ные уборы представляли собой низ­кую тиару, украшенную спереди и с боков бляшками [47, с. 144]. Т. В. Ми­рошина предлагает три варианта ре­конструкции головного убора. Со­гласно первому он имел вид чепца, по примеру саков окаймляющего ли­цо по линии волос и имеющего, воз­можно, заостренную вершину. По второму — основу его должен состав­лять башлык саков, изображенных на рельефе гробницы Дария. Островерхая верхушка могла быть залом­лена назад. По третьему варианту реконструкции, который, по мнению автора, больше подходит для голов­ного убора из Бобрицы, тройные бляшки могли быть нашиты на на­лобный ремень метопиду [84, с. 79]. Что касается материала, из которо­го был пошит головной убор, то, по мнению Т. В. Мирошиной, им мог быть войлок, на который легче кле­ить бляшки, а не кожа [84, с. 80].

Золотых бляшек, аналогичных на­йденным в курганах № 35 у с. Бо­брица и № 100 у с. Синявка, в мо­гилах Поросья больше не обнаруже­но. Однако они не раз встречались в архаических погребениях, в том числе и женских, соседних террито­рий Среднего Поднепровья, свод­ка которых приведена в работе В. А. Ильинской [39, с. 75—77, рис. 2]. Эти бляшки, по мнению В. А. Ильинской, также являлись украшениями головного убора. Вмес­те с тем, судя по отпечаткам таких же золотых бляшек на корчаге из кур­гана у с. Глеваха под Киевом [127, с. 90—91] и других скифских пред­метах (обкладка горита из келермесского кургана), их использовали также и в качестве украшений раз­личных предметов.

С украшением одежды, очевидно, связаны 24 золотые бляшки в виде четырехлепестковой розетки, найден­ные в области шеи погребенной в кургане № 100 у с. Синявка (рис. 63, 21). Отсутствие на них отверстий свидетельствует о том, что они, оче­видно, были наклеены на ткань, воз­можно, на одежду, а не нашиты. Судя по расположению их в могиле, они могли украшать ворот платья, как это мы встречаем у сарматских племен [118, с. 139]. Кроме Синявки золотые бляшки «в виде розетки» на­йдены в ограбленном погребении 8 у с. Берестняги.

Подобные золотые бляшки также хорошо известны в архаических кур­ганах Среднего Поднепровья. В бас­сейне р. Тясмин они найдены на поле Владимирской экономии близ Смелы вместе с золотыми бляшками из строенных кружков и бляшкой с изо­бражением оленя, в кургане № 1 у с. Лихачевка, на Ворскле, в кургане № 13 у с. Поповка вместе с треуголь­ными бляшками из строенных круж­ков и в кургане № 1 у с. Герасимовка в Посулье [39, с. 75—76, рис. 2].

Булавки. С одеждой или голов­ным убором связаны булавки. Их найдено 29 (22 экз. в 15 курганах (Лазурцы, курганы № 2, 418, погребе­ние 3, № 419, погребение 1; Медвин, Горча­ков лес, группа I, курган № 3; группа II, курган № 2; Берестняги, курганы № 8, 43; Беркозовка, курган № 382; Бобрица, кур­ганы № 35, 37, погребения 1, 40; Пешки, курган № 362; Куриловка, курган № 73; Синявка, курган № 100; Казаровка, курган № 27, погребение 1), 7 — случайные находки). Сохрани­лось 16. Большинство изготовлено из бронзы, три — из железа и одна — из золота.

Найденные на Роси булавки по форме головки разделяются на три типа.

Тип I. Бронзовая булавка с голов­кой в виде широкой петли, конец ко­торой загнут внутрь. Длина ее 8 см (рис. 63, 1). Найдена в кургане № 362, погребение 1 у с. Пешки. В. Г. Петренко известно восемь та­ких булавок. Все они найдены в Ле­состепном Правобережье [98, с. 18]. Наиболее ранние из них относятся к VII в. до н. э. (поселение у с. Жабо-тин, курганы № 107, 126, могиль­ник А на р. Тенетнике) [108, с. 183, 109, с. 64, рис. 2, 4, 6, 7, с. 7]. Одной из поздних является булавка из кур­гана № 38 у с. Гуляй-город, датируе­мого В. А. Ильинской серединой VI в. до н. э. [45, с. 58].

Тип II представлен бронзовой бу­лавкой, случайно найденной у с. Се­лище, головка которой завернута в спираль (рис. 63, 2). Подобные бу­лавки больших и малых размеров по данным В. Г. Петренко в основном происходят из комплексов VII — VI вв. до н. э. Правобережья и За­падно-Подольской группы [98, с. 18, 19]. По своему происхождению, как доказывает В. Г. Петренко, они свя­заны с булавками лужицкой культу­ры, которые попали на нашу терри­торию в результате обмена между племенами Правобережья и Побужья, с одной стороны, и лужицкой культурой — с другой [96, с. 19].

Тип III. Гвоздевидные булавки с грибовидной или плоской шляпкой (рис. 63, 3—8). Их изготовляли из бронзы, реже железа (Бобрица, кур­ган № 40; Медвин, Горчаков лес, группа I, курган № 3, группа II, кур­ган № 2) и золота (Синявка, курган № 100). Стержень булавок в верхней части часто украшался нарезками (рис. 63,5-7).

В курганах № 27 у с. Куриловка и № 8 у с. Берестняги (4 экз.) най­дены булавки с плоской широкой шляпкой без орнамента (рис. 63, 8). Железные булавки сохранились в об­ломках.

Гвоздевидные булавки, как пока­зали исследования В. Г. Петренко, характерны в основном для VI в. до н. э. [98, с. 8—16]. До недавнего времени находки их были известны только в Среднем Поднепровье, в на­стоящее время они найдены и в сте­пи (Ягорлыцкое поселение).

Серьги встречены в восьми по­гребениях VI в. до н. э. (Бобрица, курганы № 35, 40; Лазурцы, курган N° 418, погребение 3, № 419; Медвин, раскопки 1906 г.; Синявка, курган № 100; Казаровка, курган № 25; Емчиха (курган без номера)) Две — из случайных находок (Бобрица, Пе­кари).

Представлены двумя типами. К I относятся серьги из кургана № 35 у с. Бобрица и кургана, раскопанного у с. Медвин в 1906 г. Они имеют вид изогнутого в кольцо стержня с не­большим грибовидным щитком на од­ном конце и таким же, но меньших размеров — на другом (рис. 63, 13, рис. 36, 23, 24).

II тип представлен золотыми серь­гами из кургана № 100 у с. Синявка. Для них характерна S-овидно изо­гнутая дужка и грибовидный щиток большего размера, чем у вышеопи­санных. На конце изогнутой дуж­ки небольшая плоская шляпка (рис. 63,0).

Разновидностью этого типа явля­ются серьги, найденные случайно у сел Бобрица, Пекари, в кургане у с. Емчиха и № 25 у с. Казаровка. Первые две из Бобрицы и Пекарей имеют изогнутую дужку с грибовид­ным (рис. 63, 12) или плоским (рис. 63, 10) щитком с одной сто­роны. От вышеописанных отличают­ся тем, что на конце дужки нет шляпки. Серьги из Емчихи золотые. Имеют округлый щиток, в центре ко­торого находится рельефное изобра­жение головы льва, окруженной двумя поясками и пятью треуголь­никами из зерни. Массивная дужка иа конце заканчивается головкой ба­рана (рис. 63, 14). Золотые серьги из кургана № 25 у с. Казаровка свое­образны (рис. 63, 11). Они имеют массивный щиток конусовидной формы, диаметром у основания 4, 5 см и, как и на серьгах I и II ти­пов, шляпку на конце изогнутой дужки.

Гвоздевидные серьги встречаются, как показала В. Г. Петренко, в обла­сти распространения лесостепных культур. Центром их бытования является Днепровское Правобережье и Западная Подолия, где они изве­стны в VI в. до н. э. [98, с. 21, 24, 25]. Серьги из Емчихи греческого производства и датируются второй половиной VI в. до н. э. [98, с. 24]. Серьги из кургана № 25 у с. Каза­ровка уникальны. Аналогии им из­вестны В. Г. Петренко среди вещей из Сурмачевки в Посулье, хранящих­ся в ГИМе. Вещи из этой коллекции разновременны, но большинство из них, по мнению В. Г. Петренко,— VI в. до н. э. [98, с. 27].

Височные подвески или серьги, найдены в пяти курганах. Они изго­товлены из бронзовой тонкой круг­лой в сечении проволоки. Имеют вид кольца с несомкнутыми или заходя­щими друг за друга концами, ди­аметром 1,5—2 см (рис. 63, 25, 26), Описанные серьги встречаются в кур­ганах Северного Причерноморья на протяжении всего скифского перио­да. Известны они также в курганах Западной Подолии [156, табл. 28, 3] и Высоцкой культуры [155, табл. XI, 7].

Браслеты составляют небольшую группу. Найдены они в двух погре­бениях.

В кургане № 1, группа III, Горча­ков лес, у с. Медвин найден бронзо­вый браслет с несомкнутыми обре­занными краями (рис. 63, 16). Изго­товлен он из круглой в сечении про­волоки. Аналогичные браслеты известны в памятниках Скифии на про­тяжении всего скифского периода.

Обращают на себя внимание брас­леты (один целый, второй фрагмен­тированный) из кургана у с. Емчиха. Браслеты изготовлены из массивного бронзового стержня, концы которого украшены головками львов из сереб­ра, аналогичными тем, которые укра­шают серьги из этой же могилы (рис. 63, 15). Эти браслеты считают средиземноморскими изделиями вто­рой половины VI в. до н. э. [98, с. 56].

Ожерелья. Остатки бус от ожере­лий зафиксированы в 20 курганах (Берестняги, курганы № 46, 8; Боб­рица, курган № 35; Казаровка, курганы № 25, 27, погребение 1; Куриловка, кур­ганы № 13, 73; Лазурцы, курганы № 2, 418, погребение 3; Медвин, Горчаков лес, груп­па I, курганы «большой», «средний», № 3; группа II, курган № 2; группа III, курга­ны № 1, 3; Медвин, раскопки 1901 и 1906 гг.; Синявка, курган № 100; Емчиха). Они встречены в женских и мужских могилах, как рядовых, так и богатых. Так как большинство могил ограб­лено, то представить себе полный со­став ожерелий в каждом погребении трудно. При описании некоторых мо­гил авторы раскопок только упоми­нают о бусах.

В погребениях VII в. до н. э. на­йдена только одна крупная бусина из сердолика (курган № 46 у с. Берестняги). Значительно чаще они встречаются в могилах с конца VII в. до н. э. Наиболее разнообразный на­бор бус, дающий представление о со­ставе ожерелий VI в. до н. э. обна­ружен в неограбленных захороне­ниях в курганах № 100 у с. Синяв­ка и № 35 у с. Бобрица.

На шее основного погребенного в кургане № 100 было три ожерелья. Одно — из золотых рубчатых пронизей, которые чередуются с круглыми бляшками в виде концентрических кругов, между которыми были три бусины из горного хрусталя и одна из сердолика. Второе ожерелье бы­ло из 26 бус стеклянных, сердолико­вых, агата и пасты. Третье из 84 ян­тарных бус. На шее сопровождаю­щего женский костяк в этой же могиле также находилось несколь­ко ожерелий: из раковин Сирчеа (более 160), стеклянных глазчатых, костяных и мелких пастовых бус желтого и черного цвета (рис. 42, 1-19).

У погребенной в кургане № 35 на шее были остатки двух ожерелий. Одно состояло из 22 бусин из полу­драгоценных камней: топазов, сердо­лика, агата, горного хрусталя, хри­золитов и второе — из 40 пастовых и двух больших неправильной фор­мы из янтаря. У правого плеча ле­жала низка мелких пастовых бус длиной 3 см. У сопровождающего по­гребенного находилось еще одно оже­релье из 125 мелких бус из янтаря и пасты (рис. 10, 5—16).

Остальные погребения, в которых найдены бусы, оказались ограблены. Наибольшее количество сохранилось только в кургане № 8 у с. Берестня­ги — 213 мелких пастовых бусин черного и желтого цвета. В осталь­ных — от одной до 18 разных бусин. Чаще всего в архаических могилах встречается мелкий пастовый бисер (девять погребений), сердоликовые (Медвин, Горчаков лес, группа III, курган № 3), стеклянные или из стекловидной массы (Куриловка, курган № 73; Медвин, раскопки 1901 г.), янтаря (Медвин, раскопки 1906 г., Казаровка, курган № 25). В кургане «среднем», группа I, Гор­чаков лес у с. Медвин найдена глиняная бусина, обычно встречающие­ся при раскопках поселений (Трахтемировское городище).

Предметы, оформленные в звери­ном стиле. В раннескифское время предметы конской узды, туалета, ук­рашения часто оформлялись в скиф­ском зверином стиле. В Поросье та­ких предметов немного. Из них назовем бронзовую крестовидную уздечную бляху с выступом в виде спаренных орлиных голов (курган № 45 у с. Берестняги) (рис. 61, 14), золотые бляшки в виде оленя и гор­ного козла с подогнутыми ногами (курган № 100 у с. Синявка, № 35 у с. Бобрица) (рис. 63, 22, 23); изо­бражение вепря, головы барана на ручках зеркал (курган № 35 у сел Бобрица и Селища, случайная на­ходка) (рис. 62, 2, 4), головы живот­ных на ручках длинных ножей (кур­ган № 6 у с. Берестняги, № 40 у с. Бобрица) (рис. 58, 6, 7), железном псалии (Пищальники) (рис. 61, 10), бронзовой уздечной бляхе (курган № 40 у с. Бобрица), костяном пса­лии (с. Берестняги, случайная на­ходка) (рис. 61, 20, 13).

Набор сюжетов обычен для раннескифского искусства и никаких ло­кальных особенностей не составляет. Во второй половине VI в. до н. э. по­являются отдельные предметы, свя­занные с переработкой раннескифских мотивов греческими мастерами: браслет, серьги-наушницы из с. Емчиха, украшенные головками львов (рис. 63, 14, 15).

На основании изложенного можно сделать следующие выводы. Основ­ную массу материалов в курганах VIII—VI вв. до н. э. Поросья состав­ляет керамика, представленная в ос­новной массе столовой посудой и, в меньшем количестве, кухонной.

В предскифских погребениях по­следняя представлена горшками тюльпановидной и баночной форм с валиком или пальцевыми ямками на плечах, характерными для памятни­ков второй ступени чернолесской культуры, на основе которых выраба­тываются основные типы посуды раннескифского времени (слабопро­филированные горшки с валиком под венчиком).

Столовая посуда от кухонной от­личается лучшей выделкой, хорошо заглаженной или лощеной поверх­ностью. Она представлена различны­ми типами черпаков, кубков, мисок и корчаг, которые в VIII и VII в. до н. э. украшались богатым и разно­образным резным и штампованным орнаментом, часто заполненным бе­лой, а иногда и красной пастой. В те­чение первой половины VI в. до н. э. декор постепенно исчезает, посуда становится грубее появляются но­вые формы. Почти все типы лощеной посуды раннескифского времени, кро­ме черпаков, получивших распростра­нение с раннежаботинского этапа чернолесской культуры, в развитии которой, по мнению А. И. Мелюковой, большую роль сыграли племена Балкано-Дунайской Фракии и груп­пы Сахарна — Солончены в лесостеп­ной Молдавии [82, с. 71].

В целом керамический комплекс курганов Поросья, несмотря на мест­ные особенности, близок найденно­му в курганах Западной Подолии, Поворсклья и особенно бассейна Тяс-мина.

С VIII—VII вв. до н. э. в инвен­таре Поросских курганов появляют­ся вещи, известные по находкам на Северном Кавказе и в Закавказье: бронзовый клепаный сосуд, бронзо­вые двукольчатые удила и псалии с тремя боковыми петлями. Предметы кавказского происхождения встреча­ются и позже, в конце VII и в VI в. до н. э., что засвидетельствовано, на­пример, находкой железного копья из кургана № 3, группа II, Горчаков лес у с. Медвин, меча и копий из курганов № 100 у с. Синявка и № 69 у с. Куриловка.

С конца VII в. до н. э. в Поросье распространяются изделия из метал­ла, общие для скифской культуры Восточной Европы: бронзовые стре­мечковидные и железные удила, пса­лии, кинжалы и копья. Костяные на­конечники стрел доскифского типа сменяются скифскими бронзовыми.

С первой половины VI в. до н. э. в курганах появляются предметы, из­готовленные в мастерских античных городов Северного Причерноморья (зеркала с боковой ручкой, брасле­ты и серьги из с. Емчиха). Получают распространение украше­ния из бронзы, реже из золота и по­лудрагоценных камней.

В предскифское время в Лесостеп­ном Правобережье был распространен геометрический орнамент, укра­шавший посуду и бронзовые изде­лия. Отдельные предметы встречают­ся иногда и в погребениях раннескифского времени (бронзовые уз­дечные бляшки из кургана № 45 у с. Берестняги). В первой половине VI в. до н. э. появляются изделия, оформленные в скифском зверином стиле. Немногочисленность таких предметов в бассейне Роси свиде­тельствует о слабом их проникнове­нии в северные районы Правобере­жья в раннескифское время.

Орудия труда в могилах представ­лены небольшим числом.

Указанные выше предметы хорошо известны по находкам на соседних территориях Среднего Поднепровья, и никаких местных особенностей в них не замечено. Можно только от­метить, что по сравнению с другими территориями, в частности, бассей­ном Тясмина и особенно Посульем, они представлены значительно мень­шим числом. Правда там и больше раскопано курганов.

• ← Похоронний інвентар. Частина 1
• Хронологія пам’ятників →