Науково-дослідна діяльність САДУ (1931-1941 рр.)

For the sake of viewer convenience, the content is shown below in the alternative language. You may click the link to switch the active language.

Дальнейшее развитие научной мысли в университете, темпы и характер исследовательских работ в первую очередь были обусловлены коренной реорганизацией САГУ, проходившей в 1929—31 гг., и теми конкретными задачами, которые были поставлены перед учеными Ком­мунистической партией и Советским государством.
Известно, что в 30-е годы бурно развивалось социали­стическое народное хозяйство среднеазиатских республик и Казахстана. Оно требовало вовлечения в оборот все но­вых и новых территорий. В связи с этим перед наукой бы­ла выдвинута одна из главных жизненных проблем — комплексное географическое изучение обширных пустын­ных и высокогорных районов края и создание необходимых предпосылок для их хозяйственного освоения. В этом деле САГУ сразу же выступает в качестве инициатора и организатора крупных комплексных экспедиций географи­ческого характера. Чтобы сосредоточить научные исследо­вания вокруг изучения и освоения пустынь и высокогорий края, в 1932 г. создается Биологический научно-исследо­вательский институт, сконцентрировавший научные силы биологов.
Уровень и размах научной деятельности Биологическо­го института, возглавлявшегося Е. П. Коровиным, особен­но ярко проявились в комплексных экспедициях универси­тета, работавших в наименее изученных районах Средней Азии. Это Бетпакдалинские (1933—1937 гг.), Кенимехские (1934—1936 гг.) и Памирские (1933—1937 гг.) ком­плексные экспедиции — самые яркие страницы в исто­рии научно-исследовательской деятельности университе­та. Указанные экспедиции отличались оригинальной био­комплексной методикой и явились крупным событием в истории географических исследований Средней Азии.
Другая характерная черта научно-исследовательской деятельности этого периода — с начала 30-х годов усили­вается систематизация и обобщение накопленного в тече­ние первого десятилетия огромного фактического материа­ла по отдельным компонентам природы. Кроме того, пересматриваются научно-теоретические установки отдель­ных наук и их отраслей (экологии, биоценологии, пастбищеведения, педозоологии, метеорологии, минералогии, геологии осадочных пород и т. д.) на основе марксистско-ленинской методологии и под влиянием накопившихся на­учных фактов. Кстати, это совпадает с периодом появления в нашей стране наиболее существенных теоретических обобщений в естественных науках.
В тридцатые годы начинается новый этап в развитии экологических методов исследований при разработке ком­плексно-географических проблем. В научных- исканиях красной нитью проходит мысль о том, что изучить природ­ную обстановку и хозяйственные возможности отдельных территорий можно и нужно на основе выявления харак­терных экологических черт органического мира. В жизне­деятельности растительного и животного мира биологи университета видят одно из главнейших связующих звень­ев в сложной цепи природных явлений и процессов. В рассматриваемый промежуток времени экологический ме­тод занимает господствующее место в научных исследова­ниях университета и глубоко проникает в деятельность всех биологических кафедр.
При этом большой упор делается на детальное разно­стороннее изучение всего комплекса условий развития и распространения растительности и животного мира, по преимуществу пустынь и высокогорий как в историческом аспекте, так и в современной экологической обстановке. На основе синтеза эколого-генетических и эколого-географических методов исследования возникает эколого-биокомплексный метод изучения территории, успешно примененный в перечисленных комплексных экспедициях университета. Этот синтетический метод изучения природы, несомненно, требовал совместных усилий не только биологов различного профиля, но и представителей других наук, в первую оче­редь почвоведов.
Следующей отличительной чертой научно-исследова­тельской деятельности института явилось сочетание марш­рутных методов исследований с детальными стационарны­ми работами, обеспечившими научную достоверность и плодотворность биокомплексных исследований университе­та. Совокупность приведенных аргументов и дает нам пра­во выделить второе десятилетие научно-исследовательской деятельности университета в самостоятельный период его развития. В этот период центр тяжести естественноисторических исследований падает на Биологический институт, так как специальные географические, геологические и другие исследования проводятся только с 1936—37 гг., т. е, пос­ле организации геолого-почвенно-географического факуль­тета.
В решение задачи по организации естественноисторических и более широких географических исследований Средней Азии включились все кафедры биологического цикла университета.
Ботанические исследования. С 1932 г. широко развер­тывает научно-исследовательскую работу кафедра гео­графии и систематики растений (Организовалась в 1925 г. на базе отделения геоботаники Института почвоведения и геоботаники САГУ), к тому времени претер­певшая существенные изменения в личном составе. В пе­риод между 1928 и 1932 гг. по разным обстоятельствам покидают университет геоботаники Р. И. Аболин, М. Г. Попов, М. В. Культиасов и В. С. Титов. В связи с этим кафедра укомплектовывается новыми научными си­лами, главным образом воспитанниками университета: А. Д. Пятаевой, С. С. Сахобуддиновым, К. М. Королевой, А. Я. Бутковым, Н. Б. Никифоровой, Б. С. Закржевским, М. Арифхаиовой и др. В 1936 г. приходит на кафедру О. Н. Радкевич, с 1938 г.— М. М. Советкина.
Геоботаники кафедры во главе с Е. П. Коровиным сосредоточивали внимание на вопросах экологии и генези­са преимущественно ксерофитной растительности Средней Азии, геоботанического районирования, явлений «провин­циализма», зональности и поясности в распределении рас­тительности, а также классификации растительного покрова. Комплексность научных деяний особенно ярко прояви­лась в результатах Бетпакдалинских и Кенимехских экспе­диций университета (об этом см. III главу).
На кафедре совместно с Ташкентской зональной коне­водческой станцией продолжается изучение кормовых ре­сурсов высокогорий и пустынь края, которой руководит М. М. Советкина. В них маршрутные геоботанические ис­следования удачно сочетаются со стационарными обсле­дованиями пастбищ и сенокосов. Позже эти исследования постепенно сосредоточиваются на территории Узбеки­стана и к ним подключается группа молодых ботани­ков (Б. А. Миронов, П. А. Гомолицкий, А. Я. Бутков, С. Н. Лепешкин и др.).
Кроме того, геоботаники университета в стенах Сред­неазиатского института удобрений и агропочвоведения активно изучают сорную растительность, главным обра­зом на хлопковых полях Средней Азии. Результаты пуб­ликуются в виде сводной работы в 1934 г.
Материал высокой научной значимости, накопленный в рассматриваемый период, требовал обобщения. Появля­ется капитальная монография Е. П. Коровина «Раститель­ность Средней Азии и Казахстана» (1934), в которой удачно синтезируются многолетние исследования расти­тельного покрова края, завершается определенный этап в развитии ботанико-географической мысли Средней Азии. Эта книга позволила наметить пути дальнейших геобо­танических исследований университета. Высокая оценка труда автора видна из предисловия к книге акад. Б. А. Келлера: «Автор проделал с большим искусством очень большой и сложный труд — свел в цельную картину чрезвычайно разнообразную растительность Средней Азии, поставил эту растительность на фон, тесно связал ее с разнообразием природных условий — от жарких су­хих пустынь до высочайших снежных гор. Автор учел производственные возможности. Наконец, он дал общую картину культурной растительности Средней Азии, что я считаю чрезвычайно важным» (стр. 16).
Эта работа Е. П. Коровина была весьма оригинальна по структуре, содержанию и идейно-методическому на­правлению. В первой, теоретической, части книги развер­тываются экологические воззрения автора, во второй дает­ся эколого-географическая характеристика растительности Средней Азии.
Благодаря эколого-географическому подходу в отдель­ных главах работы (7, 8, 10, 11, 18) освещается немало общих физико-географических вопросов. Автор удачно избежал трафаретных рамок зонально-поясной концепции в распределении растительности и тесно связанных с ней компонентов природной среды и упорно развивал идею провинциализма.
В течение 30—40-х гг. Е. П. Коровин публикует ряд крупных статей по сложным и спорным вопросам приро­ды Средней Азии. Особенное развитие получают некото­рые общие (Е. П. Коровин) и частные (А. Д. Пятаева, Б. П. Некрасов, С. Н. Лепешкин и др.) вопросы генезиса флоры и растительности Средней Азии. Проблема естественноисторического районирования наиболее выпукло ос­вещается в совместной работе Е. П. Коровина с почвове­дом А. Н. Розановым (1938), сыгравшей выдающуюся роль в разработке принципов комплексного физико-гео­графического районирования края.
В 1937 г. коллектив кафедры географии и систематики растений завершает систематиза­цию и обобщение мате­риалов по растительно­сти Узбекистана в виде четырехтомной моногра­фии с детальной геобо­танической картой Эколого-географической ха­рактеристике раститель­ности Узбекистана пред­послан обстоятельный очерк истории исследо­вания растительности, что придает монографии законченный вид. Но, к сожалению, работа оста­лась неопубликованной и недоступной широкому кругу читателей.
В 1938 г. выходит в свет труд М. М. Советкиной «Пастбища и сенокосы Сред­ней Азии», в котором оригинальные геоботанические обоб­щения интересно переплетаются с системой взглядов на классификацию, географическое распространение и хозяй­ственную оценку естественных кормовых ресурсов края.
В дальнейшем развитии геоботанической мысли в уни­верситете большую роль сыграла новая схема ботанико-географического деления Средней Азии Е. П. Коровина, приведенная в первом томе «Флоры Узбекской ССР» (1941) и совместная работа М. М. Советкиной и Е. П. Коровина «Введение в изучение пастбищ и сенокосов Узбекистана» (1941).
Широко разворачиваются исследования по флористике и систематике высших растений. Продолжается обработка отдельных крупных систематических групп; монографи­чески изучаются семейства Umbelliferae, Salsolaceae, Chenopodiaceae, Liliaceae, некоторые роды— Ferula (Е. П. Коровин), Tulipa (А. И. Введенский), Tamarix (Ф. Н. Русанов) и т. д.
Деятельность кафедры морфологии и анатомии растений в это время развивается как неотъемлемое звено комплекса биологических исследований САГУ. Поэтому морфолого-анатомические исследования тесно связываются с экологическими.
Углубление в область анатомических, анатомо-цитологических и эмбриологических исследований (П. А. Бара­нов, О. Н. Радкевич, Е. А. Мокеева) не помешало членам кафедры одновременно включиться в разработку общей биокомплексной проблемы.
С 1933 г. кафедра выбирает тему комплексного изуче­ния и сельскохозяйственного освоения громадной высоко­горной пустыни Средней Азии — Памира, частично инте­ресовавшей биологов еще в 20- е годы. Особое внимание уделяется теоретически интересной, практически важной проблеме крайних условий высокогорий для жизни расте­ний. Последнее обстоятельство направляло научные иска­ния кафедры в экологическое русло и играло выдающуюся роль в познании условий природной среды в ее высоко­горном варианте.
В дальнейшем памирские работы (П. А. Баранов и И. А. Райкова) занимают ведущее место в жизни кафед­ры и направляют деятельность ее членов в сторону естественноисторических и агробиологических проблем. Таким образом, откликаясь на запросы развития социалистиче­ского сельского хозяйства в республиках Средней Азии, даже специалисты по морфологии и анатомии растений университета перешли к исследованиям географического характера.
В эмбриологических исследованиях кафедры отража­ются вопросы эволюции отдельных частей растительного организма (генеративной сферы, зародышевого мешка и т. д.) и их изменчивости в различных условиях природ­ной среды и под влиянием человека (работы П. А. Бара­нова, И. А. Райковой, М. И. Ивановой-Паройской и И. Д. Романова). Следовательно, и эмбриология растений в университете развивалась как экологическая эмбриоло­гия (Сборник „XX лет САГУ”, Ташкент, 1940).
О. Н. Радкевич разрабатывает вопросы адаптации растений пустынь (эфемеры, псаммофиты, галофиты и др.), их формы роста в крайних условиях пустыни, эво­люции проводящей системы и цитологии некоторых родов (Tamarix, Papaver, Tulipa).
На кафедре морфологии и анатомии растений также велись исследования по низшим растениям Средней Азии с микологическим направлением. Микологи участвуют в комплексных исследованиях университета по освоению пустынь и высокогорий.
Сотрудники П. Ф. Самсонова и О. Г. Елкина прово­дят микробиологические исследования.
В 1938 г. на базе микологического и микробиологиче­ского кабинетов возникает самостоятельная кафедра низ­ших растений, которой руководит И. А. Райкова. С этого момента исследования кафедры проводятся на экологи­ческом и географическом фоне.
Микологи обследовали Каракумы, Кызылкум, высоко­горья Памира, Дарваза, Центрального Тянь-Шаня и Алая. Уже к 1940 г. им удалось установить общие зако­номерности распределения грибной флоры обследованных районов Средней Азии.
Альгологические исследования (изучение флоры во­дорослей) края начались в 40-х годах. Объектами их явились водоросли рисовых полей и хаузов, что имело большое практическое значение для борьбы с малярией и повышения урожайности риса.
В 1941 г. кафедра низших растений вновь сливается с кафедрой морфологии и анатомии растений.
Специалисты по физиологии и биохимии растений за­нялись изучением физиологических и биохимических про­цессов, происходящих в растениях в условиях пустынь и высокогорий. Под руководством Н. Д. Леонова изучался фотосинтез и углеводный обмен ксерофитной раститель­ности, что близко подходило к экологическим исканиям биологов университета.
Большую работу проводит Ботанический сад, возглав­ляемый сначала И. И. Гранитовым, а с 1934 г. Ф. Н. Ру­сановым. С 1930 г. здесь занимаются изучением и инвен­таризацией декоративных растений. Сотрудники сада (А. И. Введенский, 3. П. и В. П. Бочанцевы, А Я. Бутков и Н. Б. Никифорова) организуют 25 экспедиций в разные части Средней Азии. Развертываются работы по культивированию декоративных и лекарственных расте­ний, по флористике и систематике, теоретической пробле­ме формообразования и т. д.
Зоологические исследования. С 1930—3t гг. в универ­ситете значительно расширяются зоологические исследования. Они особенно были плодотворными в области зоогеографии и экологии животных. В этот период зооло­ги занимались вопросами освоения пустынь и высокого­рий края, представляющих собой в экологическом отно­шении крайние условия для жизни растений и животных. Большой успех зоогеографических и эколого-фаунистических исканий ученых был достигнут благодаря тесному контакту со специалистами других отраслей биологии и почвоведения. Указанная черта особенно ярко проявилась, в научных работах кафедры зоологии позвоночных, руко­водимой сначала (до 1933 г.) Д. Н. Кашкаровым, а затем: Н. А. Бобринским и Г. П. Булгаковым.
В начале 30-х годов наиболее интенсивно разворачи­вается деятельность Д. Н. Кашкарова в области экологии-Это были годы, когда в стране пересматривались теоре­тические и методологические основы многих наук, в том числе биологических, на принципах деалектического мате­риализма. Д. Н. Кашкаров становится во главе разработ­ки предмета, методов и методологии советской экологии. В последние годы работы в Среднеазиатском университете крупные вопросы экологии Д. Н. Кашкаров разрабатыва­ет совместно с Е. П. Коровиным. Пробным камнем в их сотрудничестве было появление в свет совместной работы «Опыт анализа экологических путей расселения флоры и фауны Средней Азии» (1931).
Основные взгляды на предмет экологии и ее задачи излагаются Д. Н. Кашкаровым в работе «Среда и сооб­щество. Основы синэкологии» (1933 г.), Е. П. Коровиным в «Растительность Средней Азии и Южного Казахстана» (1934, введение и «Основы экологии»), а также в их сов­местном труде «Экология на службе социалистического строительства, ее роль и задачи» (1933). В последнем труде наиболее рельефно представлена роль экологии в социалистической реконструкции народного хозяйства и в выработке диалектико-материалистического мировоззре­ния.
«Советское хозяйство и советская наука,— констати­руют авторы,— ищут новых методов для осуществления своих великих задач, и все эти искания проникнуты основ­ным принципом: мы не можем разрешить ни одной проб­лемы, не можем вполне овладеть ни одним явлением при­роды, если будем рассматривать его изолированно от других,, без взаимной их связи и опосредствовании.
Это приводит нас к изучению природного комплекса в его сложных взаимосвязях, т. е. к изучению в большинст­ве случаев экологическому, притом к изучению не статики явлений, происходящих в комплексе, а к изучению их ди­намики, к изучению процесса.
Экология отвечает запросам социалистического строи­тельства и имеет огромное значение в сельском хозяйстве и животноводстве, в лесоводстве, в рыболовстве и рыбо­водстве, в пушном деле, в защите растений, в медицине» (стр. 5).
Они утверждают, что экология «дает богатейший, под­тверждающий диалектические закономерности, конкрет­ный материал, иллюстрирующий движение в природе, взаимосвязь ее элементов, взаимопроникновение противо­положностей» (там же).
Указывая на задачи, стоящие перед экологами, и под­черкивая недостаточность кадров, Д. Н. Кашкаров и Е. П. Коровин предлагают организовать Центральный экологический институт, который бы направлял разнооб­разные экологические исследования. Кроме того, авторы работ намечают основные проблемы теоретического и практического порядка, которые охватывал бы своей науч­ной деятельностью Центральный экологический институт.
Весьма оригинальные для советской экологии мысли развиваются в капитальной работе Д. Н. Кашкарова «Среда и сообщество (основы синэкологии)», представля­ющей первое руководство по экологии в нашей стране. В книге ученый стремился дать в сжатом виде полный обзор проблем экологии, ее задач, понятий и методов. Особый упор делается на выяснение задач синэкологии, имеющей дело не с отдельными организмами (аутоэкологии), а с биоценозами, т. е. естественными комплексами растительных и животных организмов. Таким образом, здесь мы находим руководящие идеи не только экологии, но и живые ростки биоценологии.
По Д. Н. Кашкарову, жизнь биоценоза зависит от среды — от экологических ее факторов — климатических, эдафических и биотических. Но существование и развитие биоценоза обусловлены комплексом факторов среды; на организм влияют не только отдельные факторы, но и их комбинации, констелляция факторов. Таким образом, эко­лог должен изучить факторы среды в их комплексе, ком­бинации, установить их пути развития, взаимные связи и зависимости. В этом отношении экология (особенно синэкология) близко подходит к синтетической науке — физической географии. Недаром Д. Н. Кашкаров в качест­ве эпиграфа к своей книге приводит слова Бунге: «Приро­да должна рассматриваться как целое, если хотим понять ее в деталях». Но, надо учесть, что в отличие от объекта исследования физической географии синэкологию интере­сует не сама природная среда и не ее компоненты, а их воздействия на организмы и обратная реакция организ­мов на среду.
В книге Д. Н. Кашкарова для географа особый инте­рес представляют главы II «Основные факторы среды и значение их в создании сообществ» и XI—«Сообщества пустыни, как иллюстрация взаимоотношений среды и со­общества».
Теоретические поиски Д. Н. Кашкарова развиваются на основе деятельности ученого в области экологического изучения пустынь края в целях ее хозяйственного освое­ния. Это подтверждается его активным участием в орга­низации и проведении первой Бетпакдалинской экспеди­ции университета. В ряде работ Д. Н. Кашкарова (1933, 1934) выясняются конкретные задачи зоолога в освоении пустыни и в связи с этим разрабатывается зооэкологический метод анализа биоценозов пустыни.
Появившаяся в свет в 1936 г. работа Д. Н. Кашкарова и Е. П. Коровина «Жизнь пустыни»— образцовое научно-популярное произведение. В нем показаны главные успехи экологического изучения пустынь земного шара.
Характерно, что кафедра также занималась экологией домашних животных.
С переходом Д. Н. Кашкарова в Ленинградский госу­дарственный университет экологическое направление раз­вивается в работах его последователей: Т. 3. Захидова, В. А. Селевина, И. И. Колесникова.
С 1933 по 1937 г. кафедрой зоологии позвоночных ру­ководит Н. А. Бобринский. В эти годы продолжается изучение видового состава фауны позвоночных и выявле­ние закономерностей географического распространения жи­вотных, а также определение значения деятельности отдельных групп животных (грызунов, птиц) в сельском хозяйстве. Так, систематике фауны позвоночных Средней Азии и Казахстана посвящаются работы В. А. Селевина (1933, 1934, 1935, 1935а, 1937), Р. Н. Мекленбурцева (1936, 1936a, 1937), И. И. Колесникова (1937), А.П.Ко­ровина (1934), 3. А. Горбачевой (1934) и других сотруд­ников кафедры. Некоторые вопросы географии позвоноч­ных животных края нашли отражение в исследованиях Р. Н. Мекленбурцева, В. А. Селевина, Н. А. Гладкова и М. К. Лаптева.
Экономическая роль отдельных представителей фауны позвоночных Средней Азии и разработка рациональных способов борьбы с вредными животными прослеживается в работах Р. Н. Мекленбурцева (1935, 1937), И. И. Ко­лесникова (1935), В. А. Селевина (1934а) и Е. Я. Коно­валовой (1935).
Многие исследования кафедры посвящены вопросам акклиматизации фауны и изучению охотничьих промысло­вых животных края. Н. А. Бобринский продолжает рабо­ты по систематике и зоогеографии, связанные с фауной позвоночных Средней Азии, одновременно создает учеб­ник по курсу зоологии, который вышел в свет в 1939 г. в соавторстве с Б. С. Матвеевым.
Другой член кафедры — Т. 3. Захидов, наряду с раз­носторонними исследованиями экологического характера, усиленно разрабатывает зоологическую терминологию на узбекском языке и переводит ряд учебников зоологии с русского на узбекский.
Кафедра организовала и активно участвовала в Бетпакдалинской, Кенимехской, Памирской комплексных экс­педициях университета, в зооботанической экспедиции в заповедник Аксу-Джебоглы, организованной Казахстан­ским филиалом АН СССР. Кроме того, в зоологическом отношении изучаются хр. Нурата, дельта Амударьи, от­дельные районы Туркмении (Большие Балханы, Запад­ный Копет-Даг), приташкентские районы, Южный Узбе­кистан и т. д.
Таким образом, период с 1931 по 1941 г. наполнен ак­тивной научной деятельностью кафедры зоологии позво­ночных, проявившейся особенно в области развития моло­дой биологической науки — экологии, и широкого приме­нения зооэкологических и зоогеографических методов в изучении природной среды.
В 1932 г. на базе кафедр зоологии позвоночных и зоо­логии беспозвоночных организуется кафедра ихтиологии и гидробиологии. В ее состав входили ихтиолог Г. П. Бул­гаков, гидробиологи Н. А. Кейзер и В. Ф. Гурвич. Стимулом для ее организации явились неоднократные поста­новления партии и правительства о развитии местного рыбного хозяйства.
Кафедра обследовала множество стариц р. Сырдарьи, озер Памира: Яшилькуль, Булункуль, Турунтай и другие более мелкие, бухту Чолпан-Ата на Иссык-Куле и т. д. Изу­чаются различные искусственные водоемы.
Кафедра стремится выяснить причины малой биологи­ческой продуктивности водоемов Средней Азии. Это тре­бовало широкого экологического подхода. Ведутся разно­сторонние экологические обследования (Н. А. Кейзер) рисовых полей как объекта использования Для выращи­вания местного сазана и зеркального карпа.
В целом научные исследования гидробиологов и ихтио­логов университета в период с 1933 по 1944 г. группиро­вались вокруг изучения вопросов закономерностей в рас­пределении гидрофауны, влияния отдельных физических и химических факторов на гидрофауну, генезиса гидрофауны р. Сырдарьи, типологии водоемов Средней Азии, экологии ихтиофауны озер Средней Азии, экологии отдельных по­род рыб, разводимых на рисовых полях.
Качественно новый этап наступает с 30- х годов, ког­да, исходя из потребностей развивающегося народного хо­зяйства, кафедра широко ставит исследования по теоре­тическим и практическим вопросам зоогеографии, эколо­гии и систематике фауны беспозвоночных края. Особенное развитие получают исследования протофауны, гельминтофауны и энтомофауны основных почв пустыни. Но основ­ным направлением в деятельности кафедры явилось педозоологическое с особым вниманием к почвенным простей­шим — Protozoa. В течение многих лет, начиная с 1927 г., изучается почвенная фауна различных районов Средней Азии. Детально обследуется протофауна почв на Аккавакской опытно-оросительной станции под Ташкентом, в Центральных Каракумах, в долине р. Мургаб, в Голод­ной степи, в отдельных хлопкосеющих районах Бухарской, Самаркандской и Ферганской областей, в высокогорном Памире и в пустыне Бетпак-Дала.
Характерно, что в этих исследованиях почва рассмат­ривается не просто как естественное тело, а как биологи­ческий комплекс. Изучая почвенные простейшие в этом биологическом комплексе, А. Л. Бродский пришел к вы­воду, что Protozoa, их состав, количество и распределение являются одним из основных индикаторов почв, показате­лем динамики их развития и даже плодородия. Такой взгляд на роль почвенных простейших питал как почво­ведение, так и зоологию совершенно оригинальными идея­ми.
Исследования показали, что почвенные простейшие присутствуют во всех типах почв, но они усиливают свое влияние в обрабатываемых (особенно культурно-полив­ных) почвах. По мере накопления микроорганизмов воз­растает и биологическая активность почв.
Результаты изучений кафедры обобщаются в 1935 г. в монографии А. Л. Бродского «Protozoa почвы и их роль в почвенных процессах (итоги исследований над почвенными простейшими Средней Азии)». Как указыва­ет автор, эта работа осуществлена при содействии его учеников К. В. Беляевой, А. И. Янковской и М. Ф. Самсоновой.
Занимается кафедра и макрофауной почв Средней Азии: изучаются почвы пустынь и оазисов, богарные и поливные. Особенно богатый материал дали стационарные исследования в пограничном районе Казахстана (хлопковый массив Пахта-Арал), в Ферганской и Зарафшанской долинах. Установлены данные по плотности населения почвенной микрофауны, выявлены основные ее компонен­ты, значимость отдельных групп и взаимосвязь между эдафическими факторами и почвенной фауной. Большой труд здесь вложили многие сотрудники кафедры и сту­денты (А. Бродский, К. Беляева, 3. Пажитнова, Д. Ко-лачек, Л. Касымов, К. Бродский, Е. Кирьянова, Е. Ша­пошникова и др.).
Кафедра продолжает работы гидробиологического ха­рактера. Публикуются, например, материалы по микро­фауне рисовых полей Самарканда (3. А. Пажитнова) и по фауне беспозвоночных р. Иссык Северного Тянь-Шаня (К. А. Бродский) и т. д. Включаясь в комплексную рабо­ту Биологического института, сотрудники кафедры значи­тельное внимание уделяют вопросам влияния экологиче­ской обстановки знойных пустынь и холодных высокого­рий на беспозвоночных животных, главным образом энтомофауну (Д. Колачек, 3. А. Пажитнова, А. А. Саакянц).
В связи с требованиями народного хозяйства члены кафедры (А. Л. Бродский, В. П. Невский, К. В. Беляева и Д. Чолпанкулов) активно занимаются динамикой зоо­ценозов (главным образом энтомоценозов) Каракумов и Памира, экологией амбарных вредителей и вредителей основных культурных растений, экологией паразитов до­машних животных и паразитных двукрылых.
Запросами хозяйства связаны исследования кафедры по энтомофауне и нематодофауне почв, начатые в 1936 г. К. В. Беляевой.
Систематике беспозвоночных Средней Азии посвяще­ны работы А. Л. Бродского, В. П. Невского, В. Ф. Гурвича и И. В. Янковского.
Разнообразные исследования по физиологии и биохи­мии животных выполняются под руководством А. И. Израэля на экологической основе. Ведущей темой явилось изучение физиологических и биохимических реакций организма человека и животных в условиях пустынь и высо­когорий. Главное внимание здесь уделяется сельскохозяй­ственным животным Средней Азии (каракульские и кур­дючные овцы, лошади, кролики, горные архары и т. д.).
Кроме того, на кафедре разрабатывался целый комп­лекс специальных физиологических и биохимических иссле­дований, в которых, кроме ведущих ученых кафедры А. И. Израэля и А. С. Шаталиной, принимали участие X. Алимов, А. И. Венчиков, О. М. Витрищак, И. Н. Ле­бединская, Р. Мухамедиев, М. Розыбакиев, К. Л. Рома­нова, М. Сулейманов, Л. Д. Топорова, А. Хасанов и др. Широко велись эксперименты в природе и лабораториях кафедры.
Географические исследования. В 1935 г. в связи с об­разованием геолого-почвенно-географического факультета (В 1940—41 учебном году этот факультет был переведен в г. Самарканд, в состав Узб. Госуниверситета. В 1941 г. в связи с временной ликвидацией УзГУ он вновь возвращен в САГУ) постепенно развертываются исследования по географии, геологии и почвоведению Средней Азии. Большой вклад в организацию и укрепление нового факультета сделан почвоведом М. А. Орловым. Он же был и первым его деканом. В разработке организационной структуры фа­культета и в обеспечении его высококвалифицированными научными специалистами и преподавателями принимали активное участие географы В. П. Андреев, М. И. Силищенский и геолог А. С. Уклонский.
В том же 1935 г. организуется общая кафедра физи­ческой и экономической географии, заведывание которой поручается М. И. Силищенскому, а годом позже (в связи с его уходом из университета)— В. П. Андрееву. К работе на факультете привлекаются известные ученые и иссле­дователи Средней Азии: Н. Л. Корженевский, Н. Г. Маллицкий, Л. А. Молчанов, С. Д. Муравейский и др.
В первые годы кафедра не смогла в должной мере раз­вернуть научно-исследовательскую работу, занятая орга­низационными вопросами, подготовкой специальных кур­сов лекций и практикумов по географии.
С 1937 г., сменив В. П. Андреева, во главе кафедры Становится известный советский географ-исследователь и путешественник, один из лучших знатоков природы Средней Азии Н. Л. Корженевский. Научная работа гео­графов несколько оживилась, но ограниченность средств еще не давала возможности широко ставить экспедицион­ные исследования. В целом из работ, выполненных и на­чатых в довоенный период, можно отметить следующие.
Под руководством Н. Л. Корженевского составлялись военно-географические очерки Средней Азии, выполняе­мые по заданиям специальных организаций (в частности, для штаба САВО); Н. Л. Корженевский делает сводную работу по физической географии Средней Азии, опублико­ванную в 1941 г. Участвует в многочисленных экспедициях гидрометслужбы Узбекской ССР (более подробно об этом в следующей главе нашей работы).
В 1937 г. за совокупность работ по физической геогра­фии Средней Азии Н. Л. Корженевскому присуждается ученая степень доктора географических наук без защиты диссертации, а двумя годами позже ему присваивается звание заслуженного деятеля науки Узбекской ССР, что является ярким доказательством признания большого зна­чения его научного творчества и общественной деятель­ности.
Большая часть военно-географических обзоров Средней Азии выполняется видным географом, историком и этно­графом Средней Азии, крупнейшим деятелем Туркестан­ского отдела русского географического общества Николаем Гурьевичем Маллицким.
Наряду с этим Н. Г. Маллицкий изучает динамику водных ресурсов Средней Азии, но обширный научный материал по данному вопросу остался неопубликованным. Кроме того, ученый не прерывает свою многолетнюю ра­боту по сбору и систематизации материалов для энцикло­педии Средней Азии; однако результаты и этих работ не были опубликованы.
На факультете работает преподавателем один из дея­тельных членов Среднеазиатского географического обще­ства А. В. Панков. Он преподает историю географии и ме­тодику преподавания географии, а свои научные работы посвящает истории географических исследований Средней Азии (XVIII в.).
Кафедра привлекает новые научные силы — Н. Д. Далимова, О. Ю. Пославскую. Н. Д. Далимов занимается, главным образом, переводами на узбекский язык учебной литературы по физической географии, а также ведет науч­ную работу по комплексному изучению хр. Нурата. Круг научных интересов О. Ю. Пославской связан с изучением геоморфологии и четвертичной геологии края. Кроме того, ею изучается вопрос генезиса и морфологии речных террас в геоморфологической литературе.
Геологические исследования. В связи с возникновением геолого-географического факультета постепенно начинают восстанавливаться в университете и геологические исследо­вания, прерванные в 1930 г. В 1935 г. организуется об­щая кафедра геологии, которой руководит А. С. Уклонский.
Однако вплоть до 1937 г. кафедра не располагает дос­таточными силами и средствами для научных исследова­ний. В 1938 г. организуется две самостоятельных кафед­ры: минералогии и петрографии, геологии и палеонтоло­гии. Вокруг этих кафедр сразу же сосредоточивается большая группа крупных специалистов. Научный состав кафедры минералогии и петрографии комплектуется из А. С. Уклонского (зав. кафедрой), Ю. М. Голубковой и К. Н. Вендланд. В состав кафедры геологии и палеонтоло­гии входят В. И. Попов (зав. кафедрой), Н. Ф. Безобразова, М. И. Брик, О. К. Ланге, А. С. Аделунг, Д. И. Ар­хангельский, Н. П. Васильковский, Е. Л. Кадысев, С. Н. Колов, Л. А. Колова, О. И. Сергунькова, Т. А. Сикстель и др.
С 1937 г. кафедра разворачивает большую работу по следующим направлениям: а) общие региональные геоло­гические исследования, сопровождавшиеся детальной гео­логической съемкой; б) изучение генезиса и географического распространения различных видов ископаемого сырья Средней Азии. В связи с этим широко была пос­тавлена поисковая разведка; в) исследование по разра­ботке литологических методов для изучения геологических формаций и по использованию их в поисково-разведочных работах (главным образом работы В. И. Попова); г) ис­следование по минералогии: разрабатывается новая минераловедческая классификация (А. С. Уклонский), созда­ется оригинальный метод определения минералов, конструируются специальные приборы для изучения фи­зических свойств минералов; д) изучение гидрогеологии Средней Азии; е) изучение генезиса и геоморфологии чет­вертичных отложений. Следует подчеркнуть, что основная часть этих работ была выполнена совместно с другими хо­зяйственными организациями и научными учреждениями Средней Азии.
Почвенные исследования. Почвенные исследования уни­верситета с 1931 по 1936 г. носили эпизодический харак­тер. После ликвидации Института почвоведения и геобота­ники из многочисленных почвоведов в университете остается только проф. М. А. Орлов. Он читает курс «Поч­вы Средней Азии». В это же время организуется кабинет почвоведения и почвенная лаборатория. Научно-исследо­вательская работа кабинета заключалась в основном в участии М. А. Орлова в 1934 г. в Памирской комплексной экспедиции Биологического института САГУ.
В 1935 г. создается кафедра почвоведения и ее члены продолжают работу в Памиоской комплексной экспедиции (Н. В. Зайчиков и А. С. Шувалов), в Кенимехской комп­лексной экспедиции (М. А. Орлов, С. Н. Пустовойт, А. Н. Шаповалов, В. И. Нагорная). Проводится специ­альное почвенное обследование территории городов Буха­ры и Коканда. Все эти работы сопровождались составле­нием крупномасштабных карт. В исследованиях кафедры специальное внимание уделяется комплексному изучению культурно-поливных почв Средней Азии.
Геофизические исследования. Предвоенное десятилетие отмечается развитием в университете разнообразных гео­физических исследований, в значительной степени способ­ствовавших разработке ряда вопросов физической геогра­фии Средней Азии
Наиболее интересные и плодотворные научные работы проводились по физике приземного слоя воздуха и микроклимату, по синоптической метеорологии и аэрологии, кли­матологии, гидрологии, земному магнетизму и атмосфер­ному электричеству. Следует подчеркнуть, что эти исследования велись совместно со Среднеазиатским гидрометеорологическим институтом (Практически почти невозможно отделить ту часть географи­ческих исследований, которая проводилась в университете, от работ, выполненных в системе гидрометслужбы. Поэтому приводимый ма­териал выходит за рамки университета), Гидрометеорологической службой, Бюро погоды г. Ташкента и Ташкентской геофи­зической обсерваторией и базировались на данных наблю­дений обширной сети метеорологических, гидрологических, и аэрологических станций.
Исследования по физике Приземного слоя воздуха и микроклимату велись руководителем кафедры А. А. Сквор­цовым и его учениками.
С середины 30- х годов А. А. Скворцов продолжает в университете сравнительное изучение микроклимата оази­сов и окружающих их пустынь, начатое им еще в 20-е го­ды совместно с Ю. А. Скворцовым. В результате его пре­дыдущих исследований четко выявились глубокие различия микроклиматической обстановки этих разнород­ных природных участков. По данным исследователя, эти различия сказываются, прежде всего, в неодинаковом распределении температуры и влажности в приземном слое воздуха, связанном с изменением естественной обстановки природы в оазисах вследствие внедрения искусственного орошения.
Дальнейшее углубление А. А. Скворцова в эту пробле­му дало блестящие результаты в изучении теплообмена и влагообмена у поверхности почвы. Основные материалы были опубликованы только в сороковых и начале пятиде­сятых годов (1947, 1950).
А. А. Скворцовым разработаны методы регистрации теплового обмена подстилающих поверхностей, предложен новый метод изучения испарения с поверхности почвы, изобретены новые приборы, в частности с И. Г. Лютерштейном балансометр и балансограф. Благодаря работам А. А. Скворцова впервые в мире удалось осуществить запись радиационного баланса.
Ряд важных климатологических исследований был про­веден членами кафедры Л. Н. Бабушкиным и И. Г. Лютерштейном.
Работы крупнейшего агроклиматолога Средней Азии Л. Н. Бабушкина играли важную роль в разработке науч­ной методики агроклиматических исследований и внедре­нии результатов подобных исследований в сельскохозяй­ственное производство. С географической точки зрения большой интерес представляют также исследования Л. Н. Бабушкина, посвященные выяснению закономерно­стей территориального распределения отдельных метеоро­логических элементов, в частности осадков на территории Средней Азии.
Научные интересы И. Г. Лютерштейна были связаны с изучением климатических и микроклиматических условий курортов, в частности курорта Шахимардан. Кроме того, им разрабатывается новый метод прогноза радиаци­онных заморозков по тепловому балансу. (Сборник „XX лет САГУ”, Ташкент, 1940, стр. 40)
В середине 30- х годов оформляется ташкентская школа синоптиков-метеорологов. В эти годы благодаря работам В. А. Джорджио, В. А. Бугаева и их учеников получают бурное развитие синоптическая метеорология и аэрология Средней Азии. Слабая изученность края в этом отноше­нии при глубокой самобытности его географических осо­бенностей — местоположении, орографии, разнообразии природных ландшафтов — открыли перед учеными широ­кую сферу деятельности.
Уже в 1935 г. группа ташкентских синоптиков во главе с В. А. Джорджио опубликовала сводную работу по уста­новлению основных типов погоды Средней Азии (Джорджио В. А., Каретникова К. А., Котова О. Ф. и др. Типы погоды Средней Азии. Журн. «Геофизика», V, № 2(16) М.—Л., 1935). В ней дается новая и оригинальная классификационная схема типов погоды Средней Азии, отличающаяся от общеевро­пейской классификации воздушных масс Бержерона-Шинце.
В 1935 и 1936 гг. появились в печати интересные статьи «Зимние типы погоды в субтропических районах Средней Азии» и «О классификации воздушных масс Средней Азии», значительно продвинувшие вперед резуль­таты синоптических исследований.
Этапное значение имела статья В. А. Джорджио «За­дачи синоптических исследований» (1936). В ней подытоживаются двухлетние работы по изучению синоптико-метеорологической обстановки края и намечаются дальнейшие исследования по данной проблеме. Исследова­тель утверждает, что для выяснения текущих процессов погоды (диагноз) и установления возможных направлений их развития в будущем (прогноз) необходимо всестороннее и сравнительное изучение этих процессов как во времени, так и в пространстве (т. е. в сравнении с метеорологиче­скими явлениями соседних со Средней Азией стран). Ис­ходя из этого утверждения, одна из очередных задач си­ноптических исследований определяется В. А. Джорджио как установление места Средней Азии в системе общей циркуляции атмосферы. По В. А. Джорджио, эта узловая проблема охватывает целый комплекс разнообразных воп­росов: уточнение классификации воздушных масс, изуче­ние основных барических областей и их взаимодействия, установление сезонных положений атмосферных фронтов, детальное исследование типичных синоптических процес­сов Средней Азии, составление комплексных синоптиче­ских карт и объяснение географического распределения метеорологических элементов: температуры, осадков, облач­ности, ветров и т. д.
Большой научный интерес представляет работа со­трудников кафедры по выяснению синоптической обстанов­ки резких погодных явлений Средней Азии — летней жа­ры (Джорджио В. А., Бугаев В. А., Дубенцов В. Р. Синоптические условия наиболее жарких дней в субтропических районах Средней Азии. Тр. Узбекистанского геогр. общ., вып 1, Ташкент, 1937) и сильных зимних захолаживаний. (Джорджио В. А. Синоптические условия резких зимних захолаживаний в субтропических районах Средней Азии. В кн. «Ма­териалы по агроклиматическому районированию субтропиков СССР» вып. II, Л., 1938)
Особое место занимает в научной деятельности кафед­ры геофизики в предвоенные годы составление В. А. Джорджио и В. А. Бугаевым ряда учебников по си­ноптической и аэросиноптической метеорологии. Они так­же участвуют в составлении учебника «Курс метеорологии» для техникумов, выпущенного Гидрометеоиздатом в 1940 г. под редакцией А. П. Лоидиса.
Следует специально подчеркнуть ценность разработки В. А. Джорджио совместно с В. А. Бугаевым классификации воздушных масс всего Советского Союза, опублико­ванной в 1940 г. и принятой Центральным институтом прогнозов.
Р. Р. Циммерман в этот период продолжает аэрологи­ческие наблюдения в Ташкентской геофизической обсер­ватории. Наряду с этим он занимается проблемой изуче­ния ветроэнергетических ресурсов Средней Азии. В част­ности делается попытка ориентировочного расчета энерго­запасов ветра, и в связи с этим разрабатывается методика расчета.
Геофизические исследования сотрудников кафедры по земному магнетизму (В. Н. Михалков) и атмосферному электричеству (Е. А. Чернявский) проводятся, главным образом, в Ташкентской геофизической обсерватории и носят узкоспециальный характер.
К геофизическим работам близко примыкают исследо­вания члена кафедры гидролога В. Л. Шульца, работав­шего одновременно в Среднеазиатском метеорологическом институте. С середины 30- х годов В. Л. Шульц выступает с новыми идеями в области гидрологии Средней Азии. Так, еще в конце 1934 г. на Первом среднеазиатском гид­рологическом совещании в докладе на тему: «Географо-гидрологическое районирование» исследователь развивает новые мысли о сущности и принципах географо-гидрологического районирования.
В 1935 г. В. Л. Шульц публикует интересную работу «Принципы и схема гидрологического районирования Средней Азии». В ней еще отчетливее обнаруживается научная платформа исследователя по вопросам формиро­вания стока и о влиянии на него природной среды, а так­же по территориальной дифференциации стока в зависи­мости от комплекса географических условий и в первую очередь орографии и рельефа. Специально подчеркивается роль деятельности человека в преобразовании стока на равнинных частях края.
Исходя из этих теоретических предпосылок и на базе фактических материалов на территории Средней Азии В. Л. Шульц выделяет область образования, рассеивания и равновесия стока. В свою очередь область стока под­разделяется на пояса.
Исследователь основное внимание уделяет вопросам характеристики стока (внутригодовой режим, сроки мак­симальных расходов, водоносность и др.) в горах, т. е. в области формирования стока. Исходя из своего тезиса о главенствующей роли рельефа — более конкретно, гип­сометрического уровня водосбора в количественных пока­зателях стока,— исследователь развивает важную мысль об использовании средневзвешенной высоты водосбора для целей характеристики стока. При крайней недостаточно­сти в те годы количественных показателей характеристики стока указанный метод экстраполяции сыграл большую роль в гидрологических исследованиях Средней Азии. Кстати, этот метод не потерял значения и в настоящее время. К концу 30- х годов исследователь усиленно изучает количественные показатели при характеристике гидрологи­ческих особенностей края, чему посвящает специальную статью (1937 г.).
Таким образом, во втором периоде научно-исследова­тельской деятельности университета сотрудники кафедры геофизики выполнили большую работу по метеорологии, климатологии и гидрологии Средней Азии. Именно эти работы определили дальнейший ход исследований по ука­занным отраслям науки и способствовали изучению мно­гих узловых вопросов физической географии края.

• ← Науково-дослідна діяльність САДУ (1920-1931 рр.)
• Науково-дослідна діяльність САДУ (1941-1945 рр.) →