Устюртська комплексна експедиція
Російська
На жаль, цей запис доступний тільки на
Російська.
К сожалению, эта запись доступна только на
Російська.
В период Великой Отечественой войны была выдвинута на передний план проблема хозяйственного освоения Каракалпакского Устюрта под пастбищное животноводсто. В связи с этим по поручению правительства республики формируется совместная экспедиция САГУ и АН УзССР, которая с ноября 1944 г. до конца 1945 г. занимается всесторонним обследованием природы и ресурсов этой части плато с целью использования его под пастбищное животноводство.
В полевых исследованиях принимали участие: геологи С. Н. Колов и В. Н. Преображенская, геоморфолог О. Ю. Пославская, эконом-географ Р. С. Лобач, почвоведы
A. С. Шувалов и В. И. Нагорная, ботаники Е. П. Коровин, И. И. Гранитов, М. М. Арифханова, А. Д. Пятаева, зоологи И. И. Колесников, В. П. Костин, Н. А. Иоффе, К. В. Беляева и Т. Билова. Весьма отрадным фактом явилось вовлечение в изучение Устюрта географов Н. Л. Корженевского и
B. М. Четыркина. Последние хотя и не участвовали в полевых работах, но проводили интересные научные исследования на основе литературных источников и материалов экспедиции (Н. Л. Корженевский, 1947; В. М. Четыркин, 1948). Общее руководство экспедицией осуществлялось Е. П. Коровиным и И. И. Гранитовым.
Исследования экспедиции носили комплексный географический характер с некоторым преобладанием геоботанической части. При этом изучались не только природные условия и ресурсы, но и особенности хозяйства в прошлом.
Обширные материалы экспедиции в обобщенном виде были опубликованы в двух крупных работах (Коровин Е. П., Гранитов И. И. и др. Каракалпакский Усть-Юрт в перспективе его хозяйственного освоения. Тр. САГУ, нов. сер., том I, Биология, Ташкент, 1945; Усть-Урт (Кара-Калпакский), его природа и хозяйство. Изд. АН УзССР, Ташкент, 1949), кроме того, появился ряд статей, посвященных отдельным сторонам природы Устюрта (В. И. Нагорная, 1948, 1949, 1951; О. Ю. Пославская, 1945, 1954; И. И. Колесников, 1952; В. П. Костин, 1959, 1962; С. А. Шувалов, 1950; И. И. Гранитов и М. Т. Туйчиев, 1950).
В хронологической последовательности Н. Л. Корженевский (1947) дает процесс постепенного познания природы плато Устюрт, начиная с XIII в. до 1944 г. Автор отмечает, что маршруты подавляющего большинства прежних экспедиций проходили по северной части Устюрта; южная часть его осталась почти неизвестной. Даже в первые десятилетия советского периода, когда проявился значительный интерес к изучению и освоению пустынь Средней Азии, в частности Устюрта, каракалпакская его часть чаще как-то оставалась почти вне маршрутов экспедиции. Так, только частично затрагивались пределы Каракалпакского Устюрта экспедицией Географического института МГУ в 1924 г. (Географический вестник, том II, вып. 3—4, М., 1925) и Казахской комплексной экспедицией в 1926 г. (И. П. Герасимов, 1930). Из последующих исследований можно отметить работы Геофизической экспедиции, Всесоюзной конторы геофизических разведок нефти (1935—1937 гг.), впервые обнаружившей впадину Ассаке-Аудан и выяснившей некоторые черты геологии этого района (В. И. Солун, 1939, А. А. Шредер, 1938).
Большой вклад в изучение природы Каракалпакского Устюрта был сделан Устюртской экспедицией.
Результаты экспедиции обширны, но мы остановимся на наиболее важных с точки зрения физической географии.
В трудах членов экспедиции (С. Н. Колов, 1945; О. Ю. Пославская, 1949) выявляются закономерности пространственной дифференциации форм рельефа, анализируются современные физико-геологические процессы и генезис основных форм поверхности. Очень важно и то, что динамические процессы развития современных форм они тесно увязывают с общей историей геологического развития территории.
Из экзогенных факторов рельефообразования детально исследуется деятельность временных поверхностных вод, карстово-суффозионные процессы, дефляция, выветривание и деятельность человека. О. Ю. Пославская выделяет шесть геоморфологических районов, обладающих самобытными чертами «геоморфологических ландшафтов»: 1. Северный пониженный район. 2. Северный повышенный район. 3. Центральный Барсакельмесский район. 4. Южный повышенный район. 5. Южный пониженный. 6. Район чинков.
В специальной главе О. Ю. Пославская делает попытку показать значение рельефа в формировании природных ландшафтов территории и его влияния на отдельные компоненты природы, в частности на почвенный и растительный покров и животный мир. Это придает исследованию синтетический характер и географическую направленность.
Геологические данные экспедиции внесли большую ясность в схему палеогеографии плато. В совместной работе над историей развития природы Устюрта Е. П. Коровин и И. И. Гранитов пытаются воссоздать картины палеоэкологических условий геологических эпох в их последовательной эволюционной смене. Они устанавливают следующие этапы: «1. Миоцен — время развития пустынных формаций при относительно теплом климате и ограниченном атмосферном увлажнении. 2. Плиоцен — время развития тугайных формаций в условиях повышенного увлажнения и наружного поверхностного стока. 3. Начало четвертичного периода — время развития тугайно-солончаковых формаций при условии засушливого климата и образования карста. 4. Конец четвертичного периода — время развития солончаково-солонцовых формаций в условиях прогрессивного вымывания солей» (Е. П. Коровин и И. И. Гранитов, 1949, стр. 144).
Трудно переоценить значение этой реконструкции ландшафтов прошлых эпох и выяснение современной тенденции в эволюции природы. Располагая достоверными геологическими и почвенными данными, Е. П. Коровин и И. И. Гранитов доказали, что плато Устюрт в современный период находится в состоянии прогрессирующего рассолонения. Последнее находит подтверждение не только в смене первичных солончаков солонцами, но также в прогрессивном развитии биюргунников, шаг за шагом уступающих место боярышникам. Эта тенденция развития почвенно-растительного покрова четко отражается во всем комплексе природных условий.
Самостоятельное значение имеет также схема сопоставления истории развития рельефа Каракалпакского Устюрта с прилегающими территориями, составленная О. Ю. Пославской.
Комплексно-географический характер экспедиции требовал изучения всех сторон природной обстановки в тесной их связи и взаимообусловленности. Поэтому экспедиция собирала материалы о климате и водообеспеченности территории, используя трехлетние данные о погоде ст. Чурук (северная граница плато). Анализ метеорологической обстановки показал переходный характер климата плато между климатами Туранской и Центрально-Казахстанской провинций. Различие в климате северной и южной частей Каракалпакского Устюрта проявляется, главным образом, в неодинаковом гидротермическом режиме. Количество летних и осенних осадков постепенно возрастает с юга на север. Таким образом, для нас наиболее важно утверждение, что климат северной части Устюрта более тяготеет к северной подзоне пустынной зоны, а южная — к южной. Забегая вперед, отметим, что различия между северной и южной частями плато в природном отношении доказывались также почвенными и геоботаническими исследованиями.
Членов экспедиции интересуют не только общие черты климата в целом, но и влияние метеорологических элементов на отдельные компоненты природы. Особое внимание уделяется подземным водам, главным водным ресурсам пустыни. По С. Н. Колову и В. И. Нагорной, частая смена водопроницаемых и водоупорных пород способствует образованию нескольких водоносных горизонтов. Всего их насчитывается четыре. Наиболее слабой минерализацией отличаются воды первого горизонта, приуроченные к известняковым отложениям, залегающие на глубине от 5 до 35 м. Эти воды пригодны для питья и водопоя. Подземные воды последующих горизонтов залегают на больших глубинах и сильно минерализованы, что снижает их полезную роль.
Комплексный характер работ экспедиции не менее ярко проявляется в исследованиях С. А. Шувалова и В. И. Нагорной. Как географические черты почвенного покрова, так и характер морфологии и физико-химические особенности тесно увязываются с природной средой и ее спецификой.
Согласно данным С. А. Шувалова (1945), главнейшими особенностями почвенного покрова Устюрта являются:
а) изменение общего характера почвенного покрова с севера на юг в связи с нарастанием признаков пустынности, б) довольно высокая гипсоносность, в) наличие карбонатного максимума на поверхности основных почвенных разностей, г) комплексность почвенного покрова, обусловленная частой сменой более мелких форм рельефа и растительных группировок и т. д. Он затрагивает дискуссионный вопрос о классификационном положении и номенклатуре почв Устюрта.
Еще первые исследователи Устюрта (С. С. Неуструев, В. В. Никитин и Н. А. Димо) обнаруживали черты сходства его почв с бурыми почвами полупустынь и с почвами южных древнеостанцовых пустынь края (гипсоносность, карбонатность и др.). Переходный характер основных почв Устюрта затруднял установление их наименования. Они назывались то серо-бурыми (С. С. Неуструев), то бурыми (В. В. Никитин), то светло-бурыми почвами (Н. А. Димо), а несколько позже гипсоносными сероземами (И. П. Герасимов). С. А. Шувалов доказал, что наиболее приемлемо название «серо-бурые почвы», потому что оно отражает самую существенную черту этих почв — переходный характер. Вместе с тем он утверждает, что представление о серо-бурых почвах неотделимо от представления о комплексности почвенного покрова. С. А. Шувалов (1949, 1949а) серо-бурые почвы характеризует как самостоятельный тип и впервые полно описывает их диагностические признаки. Специальный раздел работы В. И. Нагорной (1951) посвящен генезису, скоплению и динамике солей в условиях Устюрта.
Но все же самым важным с физико-географической точки зрения является анализ характера взаимоотношений почв с другими компонентами природной среды. Одной из характерных черт ландшафтов Устюрта является комплексность почвенно-растительного покрова, которая проявляется в частой перемежаемости на небольших участках нескольких почвенных разностей и растительных ассоциаций.
С. А, Шувалов и Е. П. Коровин показали большую роль биогенных факторов в формировании комплексности (Е. П. Коровин и С. А. Шувалов, 1947). Авторы пишут, что при идентичности внешних условий плато обнаруживается резкая смена растительных ассоциаций. Это происходит за счет вселения растения из одной ассоциации в другую, что в результате приводит к преобразованию почвы. На целом ряде примеров ясно показываются интимные отношения растение-почва, их взаимовлияние и взаимообусловленность. Однако биогенный характер не везде играет главенствующую роль в создании комплексности почвенно-растительного покрова. В одних случаях комплексность обусловливается рельефом местности и его производными, а в других — преимущественно биогенными факторами.
В 1950 г. С. А. Шувалов, исходя из характера почвенно-растительных комплексов, а также качества пастбищ, обследованную территорию разделил на три естественноисторических района: северный, центральный и южный и дал подсчет их земельных угодий.
Почвенные исследования были подчинены возможностям хозяйственного освоения данной части Устюрта. Был сделан вывод, что к использованию под земледелие пригодны почвы промытых западин и почвы, занятые под полынной растительностью. Отрицательным для внедрения орошаемого земледелия, по В. И. Нагорной (1951), можно считать минерализованность грунтовых вод при неблагоприятном механическом составе почв — глинистых и суглинистых. В целом заключение экспедиции о хозяйственном потенциале почвенных ресурсов территории сделано с определенной осторожностью, вызванной тем, что окончательное решение данного вопроса требует дополнительных гидрогеологических и почвенных исследований специального характера.
Изучение растительности плато как компонента природной среды пустыни и как естественного кормового ресурса для развития пастбищного животноводства предопределило направленность работ геоботаников экспедиции. Полученные данные показали флористическую бедность Каракалпакского Устюрта. Последняя отразилась и на характере растительного покрова.
В биологическом составе доминируют группы полукустарников и кустарников. Группы травянистых форм образуются всего несколькими видами, а именно: видами ковыля и эфемероидов (песчаная осока и мятлик). В период, когда поверхностная часть почв Устюрта хорошо увлажняется, развиваются лишайники и водоросли.
Специфика природы Устюрта проявляется при анализе состояния вегетации растительности. Выяснено, что в каждое десятилетие два-три раза повторяются плохие по состоянию растительности годы, связанные с метеорологическими факторами. Кроме того, Е. П. Коровин и И. И. Гранитов, отмечая различное состояние вегетации растений в южной и северной половине территории, связывают его не только с неодинаковым гидротермическим режимом этих частей, но и вносят дополнительный аргумент, выражающийся в «полосовом» характере метеорологических явлений Устюрта. По их мнению, именно этой чертой погоды Устюрта можно «объяснить неодинаковую вегетацию растений на разных участках плато в разные годы».
С географической точки зрения очень важны выводы экспедиции об общем характере растительного покрова, а именно: данные о его структуре, эволюции и закономерностях распределения в зависимости от комплекса экологических условий. По данным экспедиции, растительные комплексы Каракалпакского Устюрта представлены шестью основными формациями, объединяющими 36 ассоциаций. Из шести формаций: джусановой, солянковой, саксауловой, ксерофитно-кустарниковой, ковыльной и тугайной наиболее широко распространены и типично выражены первые четыре. В отношении структуры оригинальность растительного покрова плато выражается в простоте строения, разреженности и комплексности. Поскольку растительные комплексы всегда приурочены к определенным видам и разновидностям почв, члены экспедиции развивают мысль о комплексности в целом почвенно-растительного покрова. При этом, в отличие от комплексности полупустынь, комплексность Устюрта выступает в качестве микрокомплексности, т. е. с малыми размерами комплексов и более высокой частотой перемежаемости ассоциаций.
Е. П. Коровиным и И. И. Гранитовым растительность плато рассматривается как молодая, сформировавшаяся в недавние геологические эпохи. Согласно их утверждению, современное «направление в эволюции ландшафта, геоморфологии и почвенного покрова имеет для растительности положительный характер, так как влечет замену малопродуктивных сообществ солянок более продуктивными сообществами полыни» (Е. П. Коровин и И. И. Гранитов, 1949, стр. 81).
Изучение вопросов взаимоотношений отдельных растений и их сообществ с другими компонентами и явлениями природы в пространственном аспекте дало возможность И. И. Гранитову в первом варианте выделить в пределах Каракалпакского Устюрта две группы районов: северную и южную. Северная включает восемь, южная — четыре геоботанических района. Каждый район характеризуется определенным набором ассоциаций и спецификой их состава и структуры. Позже автор несколько изменил свои взгляды и указанную часть плато расчленил на три района: северный, центральный и южный (И. И. Гранитов и М. Т. Туйчиев, 1950), и эти геоботанические районы И. И. Гранитова совпадают с почвенными районами Каракалпакского Устюрта С. А. Шувалова и хорошо гармонируют с особенностями климата и геоморфологии территории и, в сущности, являются комплексными физико-географическими районами. Убедительным аргументом в пользу защищаемого нами утверждения является рассмотрение Каракалпакской части Устюрта в ранге физико-географического округа и выделение в его пределах тех же трех районов (Л. Н. Бабушкин и Н. А. Когай, 1964).
В Каракалпакской части плато исследователи выделяют шесть типов пастбищ: биюргуновые, полынно-биюргуновые, полынно-биюргуново-боялышевые, полынно-ковыльные, полынно-эфемеровые и саксауловые. Как видно (не считая биюргуновых), каждый из типов пастбищ представляет комплекс, состоящий из нескольких растительных ассоциаций. Важные особенности всех пастбищ — разреженность травостоя, бедность видами растений и ограниченная сезонность (аспектность). Ограничивающим фактором хозяйственного использования пастбищ Устюрта является неблагоприятное сочетание метеорологических условий и плохая обводненность территории. Однако данные об урожайности пастбищ и кормовых достоинствах ландшафтных растений дали повод утверждать о пригодности территории для развития пастбищного животноводства.
Выяснение Республиканским пастбищно-мелиоративным трестом МСХ УзССР (1947 г.) условий для круглогодичного содержания скота полностью подтвердило выводы экспедиции о сельскохозяйственных возможностях узбекистанской части Устюрта.
В зоологических исследованиях особое внимание уделялось практическим аспектам, связанным с хозяйственной ролью животных. Так, В. П. Костин (1949) изучал значение грызунов в природном комплексе и хозяйстве территории. Он выявляет отрицательное значение грызунов, главным образом песчанок на пастбищах пустыни, которое проявляется в разрушении ими почвенного покрова, в поедании значительной части урожая пастбищ, в распространении различных заболеваний и т. д.
В 1952 г. И. И. Колесников опубликовал небольшую работу о фауне позвоночных Устюрта и их экономическом значении. В ней представлены данные о позвоночных животных крайней юго-восточной части плато и узкой полосы левобережной дельты Амударьи. Автором отмечаются хорошие возможности территории для развития пушного промысла.
Другой участник экспедиции Н. А. Иоффе, занимаясь паразитологическим обследованием территории, пришел к выводу, что пастбища с точки зрения эпизоотии не вызывают особых опасений.
Т. Билова исследовала фауну насекомых плато и вредных их представителей. Главный вывод ее сводится к тому, что фауна насекомых Каракалпакского Устюрта не может создать серьезной угрозы для развития животноводства.
Таким образом, зоологи экспедиции выполнили большие исследования и органически влились в комплексное изучение и оценку хозяйственных возможностей природы плато. Наиболее ценными с точки зрения географической явились труды Е. П. Коровина. Им осуществлялся общегеографический синтез материалов.
Е. П. Коровин, используя обширный материал экспедиции и литературные источники, а также на базе своих широких географических представлений развертывает общую картину природы Каракалпакского Устюрта, показывает самобытные ее черты и устанавливает место этой территории по отношению к соседним аридным областям Средней Азии. При этом поражает читателя глубокое проникновение в сущность сложных физико-географических процессов пустыни и логичность выводов.
Он развивает свои мысли в сравнительно-историческом аспекте, ссылаясь на работы И. М. Крашенинникова (1925), Р. И. Аболина (1929, 1930), И. П. Герасимова (1937) и др. Как отмечает Е. П. Коровин, на основе биогенетических, климатических и геоморфологических признаков выявляются более тесные связи Устюрта с пустынями Казахстана и Центральной Азии, нежели с аридными пространствами южного Турана. В целом правильно указав естественное место Устюрта, эти исследователи допустили ошибку, приписав им черты пустынно-степных ландшафтов. Как известно из результатов Бетпакдалинских экспедиций САГУ, Е. П. Коровин еще в середине 30-х годов вполне определенно писал о том, что Бетпак-Дала и примыкающие к ней с запада и востока территории являются типичными пустынями, сочетающими в себе яркие черты экстрааридных условий. В данном случае он еще раз пытается положить конец дискуссии о принадлежности ландшафтов Устюрта и Бетпак-Далы к полупустынному (пустынно-степному) или пустынному типу. Развивая свою идею о пустынном характере природы перечисленных территорий, он приводит данные по Каракалпакскому Устюрту. Исходя из убеждений о том, что специфические черты природных комплексов пустынь лучше и полнее улавливаются на растительном покрове, Е. П. Коровин приводит ряд примеров из среды растительности, подтверждающих его взгляды. Он приходит к выводу, что широко распространенный на Устюрте «боялышевый ландшафт имеет зональный характер и выделяется в пустыне как зональный вариант пустынной растительности». Также указывается на переходный характер ландшафтов южной части плато в связи со стыковым положением его между двумя подзонами пустынь Средней Азии.
Законченный географический характер придает результатам экспедиции оригинальный историко-экономический очерк Р. С. Лобач «Хозяйство Усть-Юрта в прошлом и настоящем» и материалы В. М. Четыркина о народном хозяйстве плато (1948). Большое научно-практическое значение их в вопросах хозяйственного освоения и рационального использования ресурсов территории не вызывает сомнений. Однако в объеме данной работы мы не можем останавливаться на анализе этих трудов.