Китайско-Японская провинция

В 1868 г. я имел удовольствие объявить об обнаружении этого рода, но отнюдь не там, где мы его искали; оказался же он там, где, как подсказывал мне опыт, следует ожидать повторения какой-нибудь, если не каждой, особеннос­ти Атлантических штатов, а именно в Японии.

Эйс Грей, ботаник XIX в., об «утерянном» южнокаролинском роде Shortia

К Бореальному царству относится еще одна азиатская провинция — Китайско-Японская. Ее характеристикой и завер­шится описание флоры Старого Света, правда еще придется остановиться и на двух провинциях Северной Америки. Ки­тайско-Японская провинция включает Ко­рею, большую часть Маньчжурии, край­нюю юго-восточную часть Сибири, юж­ную часть острова Сахалин, Японский архипелаг, Курильские острова и боль­шую часть Северного и Центрального Китая. В нее же входят и самые высокие в мире горы — Гималаи. Простираясь на север и юг, эта интересная провинция заполняет брешь между лесами Сибири, находящимися в умеренно холодном климате, и тропическими дождевыми ле­сами Юго-Восточной Азии. В направле­нии с востока на запад эта провинция за­вершает переход от влажных низменнос­тей тихоокеанских районов к засушливым возвышенностям Центральной Азии.

Флора интересующего нас подразде­ления богата и примечательна большим разнообразием древесных пород. По чис­лу их видов Китайско-Японская провин­ция превосходит все северо-умеренные провинции, вместе взятые. Флористическое богатство Японии и Восточного Китая с давних времен поражало ботаников-исследователей. В самых отдаленных час­тях провинции ими было обнаружено множество полезных или декоративных растений. В настоящее время в садах Ев­ропы и Северной Америки можно встре­тить красивейшие растения, привезенные из горных районов и долин Западного Китая, Тибета, Бутана, Непала.

Примерно триста родов растений при­урочены в целом к Китайско-Японской провинции, но лишь немногие из них представлены во всех частях этой разно­характерной территории. Среди наиболее широко распространенных родов следует упомянуть Caryopteris и Eupleiea — кус­тарники, цветки которых выделяются сво­ими ярко-красными тычинками, но не имеют ни лепестков, ни чашелистиков; Helwingia из семейства кизиловых (Соr­nасеае), цветки которого располагаются прямо на внешней стороне листьев. Также широко распространены Stachyurus — кустарник с колокольчатыми цветками, появляющимися еще до распускания ли­стьев, и Tricyrtis из семейства лилейных.

Почти столь же широко, по крайней мере в большинстве районов Китая и Японии, представлены: садовая астра (Callistephus ), функия (Hosta), Liriope, ши­роко применяющаяся для бордюров цве­точных клумб. Кроме того, можно еще назвать родственный амариллису Lycoris, Platycodon, Rhodotypus и лилию (Roh­dea), которая введена в садовую культуру не столько из-за ее цветов, сколько из-за эффектных листьев. Из более крупных декоративных растений отметим: Аке­biа — вьющийся кустарник со съедобны­ми плодами и гибкими стеблями, из кото­рых делают плетеные изделия; Nandina — выносливый кустарник с вечнозеленой листвой и ярко-красными ягодами и ада­мово дерево (Paulownia).

Многие роды растений Китайско-Япон­ской провинции широко распространены в Китае, но отсутствуют в Японии. К та­ким относятся: Hovenia, иначе конфетное дерево; Kerria, представленная единст­венным видом с родовым названием кер­рия; Kolkwitzia. Возможно,нам более зна­комы такие растения, как нефеллиум (Lit­chi) и трехлисточковый лимон (Poncirus), образующий плотные колючие изгороди.

По меньшей мере семьдесят родов рас­тений приурочены к Японии, однако нам знакомы лишь немногие из них. Наиболее известным, пожалуй, является родствен­ное анемонам красивое растение Апето­nopsis. Род Fatsia, возможно, когда-то был эндемиком Японии, но один из вхо­дящих в него видов, который используют для изготовления так называемой рисо­вой бумаги, был затем широко распрост­ранен в Восточной Азии. (Это родовое название происходит от местного назва­ния растения.)

Многие роды, не ограниченные в своем распространении пределами провинции, дали, однако, виды, эндемичные для нее. К широкоизвестным в Европе и Север­ной Америке растениям Китайско-Япон­ской провинции относятся: вьющийся ло­монос (Clematis), диервилла, ирис, ки­тайский лимонник, высоко ценящийся в китайской медицине, и выносливая морщинистая роза (Rosa rugosa). Огородные культуры представлены в провинции род­ственным петрушке сахарным корнем и «японским артишоком» [хороги (Stachys sieboldii). — Перев]. Перечисленные виды растений широко распространены в про­винции, и невозможно точно сказать, где они появились в культуре впервые.

Из растений, которые не встречались за пределами провинции и были сначала ограничены только территорией Китая и Японии, можно назвать: японский ане­мон Aucuba japonica, гортензию и тиг­ровую лилию. К этой же группе относятся и японский плющ, вечнозеленая или по­лувечнозеленая Rosa wichuriana, явля­ющаяся предком многих устойчивых вью­щихся роз, и Saxifraga sarmentosa, относя­щаяся к камнеломкам. Из всех перечис­ленных растений наиболее известна Ca­mellia japonica, которую обычно называют просто камелией.

В список растений, которые первона­чально были эндемичны только для Ки­тая, входят: китайская актинидия, хорошо знакомая нам аспидистра, один из видов жасмина, китайская веерная пальма, диер­вилла с вечнозелеными листьями. К таким же эндемикам относятся мальвоподобная примула, опушенная тонкими волоска­ми, вызывающими раздражение кожи, безколючковая роза банксия, кустарни­ковая роза и китайская глициния. Из круп­ных китайских кустарников следует на­звать стелющийся фикус, обыкновенную форзицию, или золотые колокольчики, и османтус с необычайно пахучими цвет­ками. Из древесных пород упомянем япон­скую хурму, китайскую аралию и белую шелковицу. К местным растениям Японии относятся Astilbe japonica, зачастую не­верно называемая спиреей: Dicentra, не­когда широко распространенная в садах; японский гамамелис, золотополосчатая лилия (Lilium auratum) и магнолия. Этот перечень можно пополнить, назвав япон­скую примулу, «многоцветковую» розу (Rosa multiflora), от скрещивания которой с китайской розой получаются так назы­ваемые полиантовые (многоцветковые) розы, вьющуюся гортензию и стефананд-ру с красивой яркой осенней окраской листьев. Наиболее известным японским растением-эндемиком является «пасхаль­ная» лилия (Lilium eximinum).

Некоторые из известных видов Китай­ско-Японской провинции, имевшие перво­начально очень ограниченный ареал, по­лучили затем более широкое распростра­нение. Так, карагана и соя, которые были широко введены человеком в культуру, произрастали раньше только в Маньчжу­рии. Бук Зибольда и ильмовидная дзельква раньше были эндемиками Кореи и Японии. Расширились границы распрост­ранения таких гималайских растений, как кизильник, цветы и плоды которого не­обычайно привлекательны, мелколепест­ник, два вида горечавок, которых разводят в альпинариях, инкарвиллея. Из Гималаев также «пришли» магнолия Кэмпбела, при­мула Баллея и голубой мак — одно из красивейших растений с голубыми цвет­ками.

Гималаи являются своеобразным райо­ном провинции, приютившим высокогор­ные растения, которые по горным хреб­там проникают и в другие флористичес­кие подразделения. Так, например, соссюрея (Saussurea) и ревень, растущие на Тибетском нагорье, произрастают также и в Гималаях. Некоторые растения этих гор заслуживают особого упоминания в связи с приуроченностью их к необычным высотам. По поднятию в горы побила рекорд Stellaria decumbens — один из ви­дов звездчатки, родственный звездчатке лесной из семейства гвоздичных. Гима­лайская звездчатка была обнаружена в скалистых расселинах на высоте 20 130 фу­тов. Гималайский Anaphalis почти не отстает от звездчатки и едва ли спускается ниже 17 000 футов. Горечавка, лютики, аллардии и лапчатка селятся тоже на значительной высоте.

Китайские и японские растения успешно привились в культуре на юго-востоке США и пользуются там большой попу­лярностью. Совершите прогулку по ок­рестностям какого-нибудь крупного го­рода, скажем в штате Джорджия или Южная Каролина, и вы обязательно встре­тите небольшие декоративные кусты Nan­dina у подъездов домов, непроницаемые живые изгороди из высокого колючего кустарника попцируса, шпалеры из фор­зиции, бордюры из низкорослой дерно­винной травы офиопогона, посаженной вдоль дорожек, и клумбы с тигровыми ли­лиями. А стволы местных видов дуба, растущих возле домов, задрапированы глициниями. Дома окружены кустами гор­тензий, вейгелы, камелий, японской аза­лии и османтуса. В парках можно увидеть японскую хурму, розоцветную азиатскую магнолию и японский клен. Вдоль дорог растут деревья китайского ильма (Ulmuschinensis) и павловнии. Посадки белой шелковицы здесь настолько обычны, что эту древесную породу нередко считают местной.

Флористическое сходство между вос­точными районами Северной Америки и Китайско-Восточной провинцией прояв­ляется не только в том, что в этих районах растут интродуцированные декоративные растения далекого юга. Многие виды рас­тений Северной Америки имеют близко­родственные им виды в Китае и Японии. Так, например, род Liriodendron (тюль­панное дерево) включает только два вида. Один из них — собственно тюльпанное дерево, часто неверно называемое тюль­панным тополем, — широко представлен в восточных районах Северной Америки, а другой приурочен исключительно к вос­точным районам Китая. Текома, местное растение восточной части Северной Аме­рики, входит в род Campsis, другой представитель которого произрастает в Китае. Точно так же местное растение юго-вос­точной части США Decumaria из семейст­ва камнеломковых родственно лишь од­ному растению, произрастающему в Ки­тае. Род луносемянник (Menispermum) включает только два вида. Один из них — канадский луносемянник-лоза — встреча­ется в районах с довольно холодным климатом на востоке Северной Америки, другой, похожий на него, растет преиму­щественно в северо-восточной части Ки­тайско-Восточной провинции. Считается, что род Chiogenes (вечнозеленая лиана) также представлен только двумя видами, из которых один произрастает на востоке Северной Америки, другой — в Японии; но фактически эти два вида очень трудно дифференцировать и следовало бы облас­ти их распространения рассматривать как занятые популяциями одного и того же вида. Эти виды, известные под назва­нием «вьющиеся снежноягодники», часто выращивают в альпинариях.

Гималаи — высочайшие в мире горные цепи

Род Amsonia (ваточник), орхидная Arethusa, Croomia, Elliottia, эпигея, жел­токорень и Glaucidium типичны для Се­верной Америки и Японии. Другие группы растений, как, например, абелия, аралия, пауллиния, катальпа, хурма, гельземиум, пахучая гордония, гортензия, бадьян (Illi­cium), магнолия, фотиния и лимонник, приурочены к Восточной Азии и восточ­ной части Северной Америки, но в то же время граница их распространения захо­дит к югу в обоих полушариях. Род мит­челла (Mitchella) состоит только из двух видов: один из них распространен на вос­токе Азии и другой — на востоке Север­ной Америки. Надо заметить, что послед­ний можно встретить также в некоторых высокогорных районах Центральной Аме­рики. Существует еще несколько групп растений, по своему распространению сходных с митчеллой.

В главе первой высказывались предпо­ложения о возможности существования других флористических связей между вос­точной частью Северной Америки и Вос­точной Азией. Замечания, сделанные в других главах, возможно, уже отчасти объясняют причины существования ука­занных связей, но тем не менее нам пред­стоит продолжить рассмотрение этого вопроса.

Современный тип климата — жаркого и ровного на экваторе, сурового на полю­сах и меняющегося по сезонам в средних широтах — не был господствующим в течение какого-либо длительного периода геологической истории. Этот тип климата был характерен, по существу, лишь для относительно коротких периодов горо­образования и поднятия материков, во время которых режимы температуры и осадков обнаружили широкие колебания от места к месту. Но наблюдались и го­раздо более продолжительные периоды, когда распределение тепла и осадков на земном шаре происходило значительно равномернее. В течение одного из таких длительных периодов повсеместно мягко­го климата лиственные леса умеренного пояса простирались через всю Канаду и достигали в южном направлении северо-центральной и северо-восточной части современной территории США; аналогич­ное распространение лиственных лесов было и в северной Евразии. Во многих районах, где некогда произрастали эти леса, в отложениях были найдены иско­паемые остатки растений, по которым можно составить список многочисленных родов и видов, представлявших древнюю северо-умеренную флору.

Эту флору иногда называют флорой аркто-третичных лесов. Аркто означает северный, а третичный — это название вы­шеупомянутого периода, начавшегося со времени исчезновения последних дино­завров и продолжавшегося до формиро­вания обширных ледяных щитов в высо­ких широтах. Видовой состав лесов из­менялся как в пространстве, так и во вре­мени на протяжении веков. Однако эти изменения покажутся не такими уж зна­чительными, если, оценивая их, мы будем помнить о тех огромных территориях, которые были заняты тогда лесами, или о том огромном промежутке времени, в течение которого эти леса существовали. Во время третичного периода некоторые виды растений древней северной флоры успели достигнуть различных горных хребтов Мексики и Центральной Амери­ки. Обособившись таким образом, коло­нии центральноамериканских растений ус­кользнули от катастрофической гибели, оказавшейся неизбежной для аркто-тре­тичных лесов. Перед началом позднетре­тичного периода климат земного шара стал меняться. Эти перемены выразились в значительном похолодании климата на севере и в значительном увеличении его засушливости в некоторых областях. В то время — около миллиона лет назад — началось образование ледников на край­нем севере, и по мере распространения оледенения аркто-третичные леса на двух обширных территориях — евразийской и североамериканской — были оттеснены к югу.

Азалии, диервилла (вейгелия) и камелии — самые прелестные цветы в садах близ Чарлстона, штат Южная Каролина (США), но их родиной является Китайско-Японская флористическая провинция

Однако во многих странах моря, высокие горные цепи или пространства, где было мало осадков, препятствовали отступанию этой флоры к югу. Поэтому в Европе большая часть аркто-третичной флоры исчезла с лица Земли. И в северной Америке и в Европе (в основном в среди­земноморской полосе) уцелели только не­которые аркто-третичные реликтовые рас­тения. Некоторые из них пересекли Среди­земное море и произрастают теперь в Северной Африке.

В Юго-Западной и Южной Азии име­лись отдельные рефугиумы — убежища, где сохранились растения, оттесненные ледником. Однако в Евразии только вос­точная часть континента представляла собой достаточно обширное и легкодос­тупное пространство с подходящим для аркто-третичной флоры климатом. В Се­верной Америке, так же как и в Евразии, только восточные районы с достаточно влажным климатом оказались единствен­ным обширным рефугиумом. С отступа­нием ледников и потеплением климата уцелевшие остатки древней северо-умеренной флоры стали снова продвигаться к северу или в горные районы. Однако этой флоре никогда уже не было суждено снова занять свою прежнюю территорию, климат на большей части которой оста­вался слишком холодным или засушли­вым для произрастания лиственных лесов.

Перемещение аркто-третичной лесной флоры носило на самом деле более слож­ный характер, чем описанный нами, так как третичный климат, будучи в целом довольно мягким, не отличался абсолют­ным постоянством. Ледники, образование которых положило конец третичному пе­риоду, наступали четыре раза, и периоды межледниковья, которые отделяли каж­дый их очередной натиск, отличались относительно теплым и сухим климатом. Тем не менее в результате всех изменений климата от аркто-третичной флоры в настоящее время сохранились лишь раз­розненные остатки. Один из них, самый значительный, находится в Китайско-Японской провинции, то есть преимущественно именно в Китае и Японии. Другой, не менее крупный, — на востоке Север­ной Америки, точнее, в юго-восточной части и в Аппалачах. Часть аркто-третич­ной флоры, сохранившаяся в центральных районах Северной Америки, невелика, но интересна по своему составу. В нее входят ликвидамбар, нисса, бук, свидина, липа, сахарный клен, гамамелис, бадьян, иуди­но дерево, митчелла, веймутова сосна и некоторые другие растения. Лишь в не­которых случаях среди этих реликтов по­падаются такие, которые представлены также и на востоке Северной Америки. Конечно, в Китайско-Японскую провин­цию вторглись и такие растения, которые не относились к древней северо-умеренной флоре, и не следует полагать, что все виды растений, произрастающие в провинции, имели одинаковую историю.

Фаунистическое сходство Восточной Азии и восточной части Северной Амери­ки не так велико, как флористическое. Многие группы животных никогда не перемещались между Евразией и Север­ной Америкой, и поэтому северо-умерен­ная фауна не отличалась такой однород­ностью, какой отличалась флора. Некото­рые евразийско-американские группы жи­вотных начали исчезать задолго до наше­ствия ледников. Так, например, скрыто­жаберные саламандры сейчас представле­ны только скрытожаберником, обитаю­щим в восточной части Северной Аме­рики, и гигантскими саламандрами Китая и Японии, но, как показали ископаемые остатки, скрытожаберные некогда оби­тали и на территории нынешних Великих равнин в США. Исчезновение скрытожа­берных из этих мест объясняется тем, что после образования Скалистых гор Великие равнины оказались лежащими в дождевой тени и условия на них стали засушливыми. Все это происходило в позднем, но не позднейшем третичном периоде. Одновременно со скрытожабер­ными и по той же причине на Великих рав­нинах исчезли аллигаторы, ныне ограниченные в своем распространении предела­ми Китая и юго-восточной частью США. Конечно, не только животные, но и расте­ния исчезали из этой части Северной Аме­рики по мере увеличения сухости климата в результате перехвата осадков Скалисты­ми горами. Изменения в окружающей среде способствовали развитию, распро­странению и господству местных видов растений, приспособившихся к засушли­вым условиям.

Обратимся теперь к некоторым конк­ретным примерам фаунистического сход­ства Китайско-Японской провинции и вос­точных частей Северной Америки. Как отмечалось в главе первой, веслоносы в настоящее время локализованы в восточ­но-центральной Северной Америке и Ки­тае. Это семейство рыб имело обширный евразийско-американский ареал еще до вымирания динозавров; ископаемые вес­лоносы были обнаружены как на западе Северной Америки, так и в Европе в отло­жениях более древних, чем третичные. Се­мейство рыб Catostomidae, представите­лем которого является чукучан, распрост­ранено в основном в восточной части Северной Америки, хотя граница распро­странения некоторых видов доходит до Гватемалы и тихоокеанского побережья Северной Америки. Один вид чукучана, распространенный на севере Северной Америки, проник даже в Сибирь; вообще же только чукучаны Старого Света яв­ляются единственными и весьма отдален­ными родственниками вида, обитающего в восточно-центральном Китае.

Род Zapus (американский тушканчик) представлен одним видом в северной и восточной частях Северной Америки и одним в ее западных районах. И только еще один вид этого рода обитает в Запад­ном Китае. Маленькая ящерица, извест­ная под названием голубохвостого длин­ноногого сцинка (Eumeces), широко рас­пространена на нескольких континентах, но три вида, характерные для восточной части Северной Америки, являются наиболее близкородственными видам, кото­рые существуют в Китайско-Японской провинции. Род сцинков (Lygosoma ) име­ет также широкий ареал, но лишь единст­венный его представитель, приуроченный к восточной части Северной Америки, наиболее близок к сцинкам Восточной Азии, и особенно к одному виду, обитаю­щему в Китае.

Фаунистические аналоги Восточной Азии и восточной части Северной Амери­ки, бесспорно, очень интересны, однако не следует оставлять без внимания и те группы животных Китайско-Японской провинции, которые не имеют сородичей в Новом Свете.

Фауна копытных особенно разнообраз­на и типична в горных районах Китайско-Японской провинции. Например, такин распространен от восточной части Гима­лаев до западной части Китая. Это жи­вотное, похожее на крупного быка, с мордой барана и рогами буйвола, придер­живается горных лесов, но нередко посе­щает и пастбища в долинах. Животных, действительно близкородственных такину, нет, хотя он и состоит в отдаленном родстве с овцебыком. Ареал нахура, или голубого барана ( Pseudovis nahoor), при­мерно сходен с ареалом такина, но он живет на значительно больших высотах. Будучи назван бараном, нахур тем не менее представляет собой нечто среднее между бараном и козлом. Горал, область распространения которого простирается от Гималаев вплоть до юго-восточной Сибири, — это горный козел, живущий на обрывистых, скалистых горных скло­нах. Другой горный козел, именуемый серао (Capricornis), населяет горные цепи Восточной Азии, включая и те, которые заходят в Китайско-Японскую провин­цию.

Группа мелких оленей-провинции, представленная кабаргой, первоначально име­ла такой же ареал, как и у горала. Однако во многих местностях это животное под­вергалось массовому истреблению в по­гоне за его мускусной железой, секрет которой широко используется в парфю­мерной промышленности в качестве ос­новы для духов. Другая группа, представ­ленная пятнистыми оленями (Cervus nip­роп), распространена в южном направле­нии, от юго-восточной Сибири и Японии до Северного Китая и Тайваня. Эти жи­вотные, которые в свое время считались в Японии священными, стали постоянны­ми обитателями парков в Европе и Север­ной Америке. Ограниченный в своем рас­пространении Западным Китаем и Вос­точным Тибетом, торольдов олень (Cer­vus albirostris) — животное редкое. Он родствен благородному оленю, амери­канскому вапити и пятнистому оленю. Это величественное животное выделяется белой мордой, белой грудью и короной огромных светлых рогов.

Любопытна история оленя Давида, или милу. В 1865 г. французский миссионер-путешественник увидел небольшое стадо этих животных, содержащихся в импера­торском парке в окрестностях Пекина. Ему удалось заполучить несколько эк­земпляров этого оленя, которые были пе­реправлены в Европу и быстро там раз­множились. Отыскать представителей это­го вида, живущих в диком состоянии, так и не удалось, а пекинские олени погибли в 1900 г. Потомков же европейского про­исхождения и сейчас еще можно видеть в неволе. Олень Давида не имеет близких сородичей и является единственным не-одомашненным млекопитающим, кото­рое, однако, никогда не было известно в диком состоянии.

Гигантская панда — животное, внешне напоминающее медведя, приурочена к центральным и западным районам Сычуани в Центральном Китае. Она водится только в бамбуковых лесах, растущих в горах на большой высоте. Зубы ее приспособлены к питанию побегами бамбука, а на лапах хорошо развит большой палец, который помогает захватывать бамбуко­вые стебли. Очевидно, ареал панды опре­деляется ее пищевой специализацией. Ма­лая панда, животное с длинным хвостом и лисьей мордой, распространена более широко от Сычуани до Непала и далее к югу в горах северной Бирмы и северного Лаоса. В Сычуани она обитает на еще больших высотах, чем ее гигантский со­брат. Панды относятся к тому же семей­ству, что и американские енот-полоскун и коати (носуха).

В Китайско-Японской провинции уди­вительно разнообразно семейство медве­дей. Например, малайский медведь (Не-larctos malayanus), являясь животным преимущественно тропическим, встреча­ется и в Сычуани. Южная граница ареала широко распространенных медведей из группы гризли и бурого медведя заходит в Гималаи и в Юго-Западный Китай. Ви­ды, родственные черному медведю (бари­балу), обитают в Тибете и Японии. Ги­малайский медведь (Selenarctos) распро­странен от Ирана и далее на восток до Японии и Тайваня. Семейство кошачьих отличается еще большим разнообразием. Крупные кошки в провинции представле­ны: тигром, который в Маньчжурии го­раздо крупнее, чем в тропических облас­тях; широко распространенным леопар­дом; ирбисом (барсом) — крупной пу­шистой кошкой, распространенной от Ти­бетского нагорья до Сахалина, и дымча­тым леопардом (Pardus nebulosa) — кра­сивой кошкой, обитающей в Индонезии и севернее вплоть до Бутана. Более мелкие кошки представлены: золотистой азиат­ской кошкой (Felis temmincki), встречаю­щейся от Малаккского полуострова и севернее, в районах Гималаев; леопардо­вой кошкой(Felisbengalensis),обитающей на деревьях и распространенной от Филип­пин до Индонезии и севернее по всей Маньчжурии; рыбьей кошкой (Felis viverrina) — обитательницей болотистых местностей, распространенной от Цейло­на вплоть до Юго-Западного Китая; и мраморной азиатской кошкой (Felismar­morata), являющейся как бы миниатюрной копией дымчатого леопарда и распрост­раненной от Индонезии до Гималаев.

Из ранее сказанного становится оче­видным, что группы животных проникли в Китайско-Японскую провинцию раз­ными путями. И Западный Китай, а имен­но Сикан и Сычуань, располагается как раз на пересечении многих путей проник­новения животных. Физико-географичес­кая карта позволяет понять, почему жи­вотные избрали именно этот путь. В Вос­точной Азии горная система, состоящая из ряда длинных цепей, простирается примерно в направлении с севера на юг — от Сибири в тропики Индокитая и Малакк­ского полуострова. Другая горная систе­ма, направленная более или менее под прямым углом по отношению к упомяну­той, начинается Пиренеями в Европе и завершается Гималаями в Азии. Обе эти системы встречаются в Западном Китае. Мы уже знаем, что от подножий до вер­шин горный хребет характеризуется раз­нообразием экологических условий, и лю­бая тянущаяся на большое расстояние горная цепь является на той или иной вы­соте столбовой дорогой для многих групп животных. На протяжении веков они рас­пространялись в направлении той или иной горной цепи, достигая Западного Китая или заходя даже дальше. Нередко расселяющаяся группа, достигнув горно­го комплекса Западного Китая, приспо­сабливалась к местным условиям среды. Так, обезьяна рода макака (Масаса), став­шая эндемичным для Сычуани видом, является удивительнейшим обитателем этой части страны. Этот крупный, покры­тый гусоой шерстью представитель се­мейства Simiidae, называемый медведепо­добной обезьяной, вынужден в зимнее время искать себе пищу, раскапывая снег.

Экологи, изучающие условия среды и их воздействие на животных и растения, проявляют особый интерес к Сычуани, где высокие, крутые горы от их подножий до вершин отличаются крайне большим разнообразием местообитаний. В 1945 г. она привлекла внимание биогеографов в связи с находкой «восточной секвойи», или метасеквойи (Metasequoia) — уце­левшего представителя растительного ро­да, процветавшего в до- и раннетретичном периоде. Эта древесная порода произ­растала вместе с каштаном, ликвидамба­ром, буком, кленом, ольхой, грабом, хме­леграбом и другими деревьями, возможно представляющими собой остатки аркто-третичного леса.

К сожалению, на этом придется пре­рвать описание Сычуани в связи с тем, что нам предстоит коснуться еще ряда других тем, одной из которых является распространение позвоночных в высоко­горье. Так, белоголовый сип — горная птица, распространенная от районов Сре­диземного моря до Гималаев,— на тер­ритории последних является среди поз­воночных «высотным рекордсменом». Однажды экспедиция, штурмовавшая вы­сочайший на земном шаре пик Эверест, поднимающийся на 29 141 фут, видела сипа, парящего гораздо выше. Несмотря на то что эта птица питается падалью, она, несомненно, более родственна орлам, чем грифам Нового Света. Был замечен также пролетающий над Эверестом гор­ный гусь (Ehlabia indica).

Бородач-ягнятник, более крупный соро­дич белоголового сипа, обитает на высо­ких горных вершинах от Южной Европы до Африки и Гималаев. В районе Эвереста его встречали на высоте 25 000 футов. Вопреки своему названию, происходя­щему от немецкого слова Lammergeier, что означает буквально ягнячий коршун, бородач-ягнятник питается падалью. Во­рон — тот же вид, который обитает и в Северной Америке, — по своему вы­сотному распространению в Гималаях соперничает не только с бородачом-яг­нятником, но, пожалуй, и с белоголовым сипом. Альпийская клушица, сходная с желтоклювой альпийской галкой, селится в Европе и Азии выше границы древесной растительности. В районе Эвереста она встречается даже на высоте 27 000 футов. Сизый голубь, обычный обитатель всей умеренной зоны Европы и Западной Азии, в Гималаях также придерживается боль­ших высот. Будучи одомашнен еще за 3000 лет до н. э., он является прародите­лем обычных уличных голубей, а также многих культурных линий. Еще одной высокогорной птицей является стенолаз, обитающий на скалистых утесах от Юж­ной Европы до Гималаев. За его порхаю­щий полет и красную с белым окраску крыльев он получил название мотылько­вой птицы. Зимой стенолаз спускается к подножию, и, так как там нет отвесных скал, он вынужден лазить по стенам до­мов. Таким образом, птицы гималайских вершин, подобно высокогорным расте­ниям, не ограничены в своем распростра­нении пределами Китайско-Японской про­винции и живут также в других горных районах.

Заканчивая описание этой провинции, нельзя не упомянуть некоторых обитаю­щих там хвостатых амфибий. К ней почти полностью приурочено семейство углозубов (Hynobiidae). Представители этого семейства относятся к наиболее примитив­ным хвостатым амфибиям и, возможно, являются предками ряда других семейств. Из всех хвостатых амфибий дальше всех заходит в северные части провинции самый примитивный из них — сибирский уг­лозуб (Hynobius keyserlingi). Его ареал простирается от Маньжчурии и Монголии до Верхоянска и даже до реки Анадырь в северо-восточной части Сибири. Несколь­ко других углозубов свойственны очень высоким горным местообитаниям. Так, углозуб Пиншона, найденный в холодных горных реках на стыке Сычуани и Тибет­ского автономного района, поднимается до высоты 13 000 футов. Углозуб Шмидта имеет такой же ареал и такие же границы высотного распространения. В окрест­ностях Уайт-Дрэгон-Пул (пруда Бе­лого дракона) на самой вершине горы Оме и есть храм, посвященный этому уг­лозубу, и, как рассказывают здешние мо­нахи, это животное погибает или куда-то исчезает, если переместить его оттуда на более низкие высоты. И оно действитель­но погибает, но только потому, что не может мириться с более высокими тем­пературами в нижнем горном поясе. По­добно ряду других углозубов, описанный вид может обитать, только в местностях с холодным климатом. Юньнаньский уг­лозуб встречается, только начиная с вы­соты 14 500 футов на плато в Тибетском автономном районе. Никому не известно, откуда появились в этих местах хвостатые саламандры или в каких экологических условиях они возникли. Но весьма сущест­венно то обстоятельство, что многие из примитивных видов животных обитают высоко в горах и на высоких широтах в условиях холодного климата.

• ← Острова Атлантики. Пустыни и степи Азии
• Тихоокеанская североамериканская провинция →